Рубцов открыл глаза и увидел сидящего напротив Санчеса. На стеклах иллюминаторов блестели капельки росы, подсвеченные красноватыми лучами восходящего солнца.
— Пора, — вместо приветствия сказал Санчес.
Рубцов молча встал, выглянул из вертолета:
— Сантуш здесь?
— Вчера к ночи привел отряд. Все в сборе.
— Профессор арестован?
— В принципе, да.
— Что значит в принципе?
— Прикажете построить ему гауптвахту? Рубцов не был расположен шутить. Правда, и Санчес не шутил.
— А кто нас доведет до Старой крепости? — поинтересовался подполковник.
— Утром Сантуш кое-как разобрался в картах, изъятых у профессора.
Хорошим ходом, если не заблудимся, к вечеру выйдем.
— Значит, спать будем в крепости, — заключил Рубцов.
— Как повезет, — уклонился кубинец.
— Командуй сбор.
Рубцов и Санчес вышли из вертолета и направились к собиравшемуся в поход отряду.
Этот поход Найденов запомнит на всю жизнь. Как, впрочем, и остальные участники операции. Поначалу передвигаться было достаточно легко.
Путь лежал через саванну. Впереди шел сержант Сантуш со своими ребятами. Они прокладывали дорогу в высокой жесткой траве. Солнце пекло нестерпимо. Найденов все ждал, когда же покажется в низине река, обозначенная на карте профессора.
Постепенно растительность стала меняться. Все чаще попадались заросли бамбука, шелестевшие на ветру кистями верхушек и рождавшие примитивную, но таинственную мелодию. Дикие финиковые пальмы возникали непроходимой стеной, и их приходилось обходить. Потом начался лес, в котором можно было оглохнуть от гомона птиц.
Наконец они вышли к воде — то ли речушке, то ли заводи, поросшей голубыми водяными лилиями. Берега слепили на солнце тончайшей вуалью белого песка. В воду причудливыми головами свисали корни мангров. Но не успели они приблизиться к желанной, влекущей прохладой воде, как были атакованы полчищами москитов. Так и не освежившись в реке, отряд панически бежал и с трудом вскарабкался на одиноко торчащую гору. Сначала хотели было ее обойти. Но москиты гнали людей все выше и выше, пока ветер не сдул безжалостных кровососов. Перевалив через голую часть хребта, участники операции были настолько искусаны и агрессивны, что запросто могли бы взять с ходу любую, самую неприступную крепость. Впереди был еще мрачный, перепутанный лианами, высокий дремучий лес, предостерегавший путников пронзительным стрекотанием цикад и монотонными криками попугаев. И все-таки измученные, с кровавыми ранами на ногах, искусанные москитами и исколотые колючками, они добрались до места, где их ждали разведчики, предварительно посланные вперед неутомимым сержантом Сантушем.
