ские диктатуры: только коммунизм способен выстоять против фаши
зма. Когда террор противостоит террору, то лучше красный, чем
чёрный, поскольку первый основан на идеализме, а второй - на ци
низме;
аргумент о рраждебном окружении, заимствованный из арсе
нала" сталинской пропаганды: советский народ подвергается насто
лько серьёзной угрозе, что он защищается всеми доступными спосо-
47
бами. Напуганный режим не колеблясь прибегает к насилию. Это искусственный аргумент: начиная с 1917 ни одна капиталистическая страна не угрожала СССР. Конечно, гитлеровские войска вторглись в СССР, но перед этим Гитлер завоевал почти весь мир. Следовательно, нет никаких оснований для возникновения мании преследования у советского режима. Когда Красная армия вступила в Афганистан, её солдатам-новобранцам объясняли, что они будут бороться против банд, вооружённых китайцами и американцами для нападения на СССР. Выдуманный враг служит для оправдания террора внутри страны и империалистической политики за её пределами. Самое удивительное в том, что на Западе этим выдумкам поверили, в том числе и довольно образованные люди.
В общем, основной аргумент сводится к следующему: поскольку нельзя полностью скрыть нежелательные факты, то следует преувеличить ошибки и проступки стран Запада, чтобы преуменьшить ошибки и проступки стран Востока. Аргумент обыденности: террор? Но ведь все страны прибегают к террору. Пытки? Французы использовали их в Алжире. Лагеря? Они существуют в гораздо худшем варианте у Франко и у Пиночета. При этом не говорят, что гибель соседа является слабым утешением, если приходится погибать самому, что испытанные издевательства не являются оправданием для собственной разнузданности. Поразительно, что социализм, обещавший сделать отношения между людьми более человечными, довольствуется сравнениями с самыми жестокими диктатурами.
Но самое удивительное состоит в том, что в не столь далёкое от нас время эти фальшивые аргументы принимались на веру не только старой гвардией социалистов, но и значительной частью интеллигенции, которая пользовалась ими в светских беседах. Находясь в изгнании, Троцкий, более здравомыслящий, чем многие его современники, высказывал удовлетворение тем, что Запад признавал успехи и достижения Советского Союза. Одновременно он отмечал искусственный характер этих восторгов, говорил о своего рода гипнозе. Он писал в 1936 году: "Незаметно создаётся международная школа, которую можно назвать "большевизмом для просвещённой буржуазии", или в более узком смысле "школой социализма для туристов-радикалов" (La revolution trahie,
