— Буду помнить, ишан.
…Едва сдерживая охватившее его глубокое волнение, Айдос возвратился домой. Неотступно сверлила мозг одна мысль: «Надо что-то немедленно делать. Но что именно? Как предотвратить беду? Безусловно, надо сообщить в ревком о связи Жалия с басмачами, обо всем, что говорил Ниязбамбет на кладбище… Но как спасти Нагыма и Нурбике? Отослать их куда-нибудь? Но куда и на какие средства? Правда, Нагым сейчас в Акбетке, гостит у дяди Оринбая, но со дня на день может вернуться. А если даже он там задержится, то как быть с Нурбике?.. И потом, еще неизвестно, как сообщить ревкому о своем открытии. Ехать туда немедленно! А как же быть с ловом рыбы для голодающих? Хорошо ли, что он, Айдос, окажется в стороне от помощи, о которой просит рыбаков сам Ленин? Конечно, это будет плохо… Кажется, лучше всего сначала посоветоваться с Андреем…
Длинным показался Айдосу короткий осенний день. С трудом дождался он, пока начало вечереть. Обычно в это время возвращался Андрей, который любил побродить в камышовых зарослях и каждый раз приносил оттуда пяток, а то и целый десяток яиц из гнезд диких уток.
Айдос поджидал Андрея, сидя на пороге дома, ничем не выдавая своей тревоги, внешне спокойный и будто даже сонливый. Сощурившись в лучах заходящего солнца, он не сводил пристального взгляда с дороги. Наконец, увидев быстро идущего Андрея, старик поднялся и вошел в дом.
Вскоре они уже сидели на кошме и ели неприхотливый ужин, приготовленный бабушкой Нурбике, — немного овечьего сыра с лепешкой.
— Хотелось бы вкуснее вас накормить, — как бы извиняясь, тихо сказала она, — да вот старик мой давно в море не ходил, рыба кончилась; поешьте вареных яичек, свежие, хорошие яички. Спасибо, Андрей принес.
— Не беспокойтесь, апа, — улыбаясь, ответил Андрей. — Мы люди непривередливые.
— Конечно, конечно, — торопливо добавил Айдос. Ему совсем не хотелось есть. Он думал лишь о том, как бы скорее поговорить с Андреем.
Едва гость проглотил последний кусок, он сказал:
— Может, прогуляемся немного?
— Охотно, — ответил Андрей.
Поблагодарив бабушку Нурбике, мужчины вышли на улицу. Уже почти стемнело. В чистом небе неясным светом мерцали далекие звезды.
Андрей видел, что старик чем-то сильно озабочен, но не решался сам нарушить молчание. Когда они отошли довольно далеко от дома, Айдос тяжело вздохнул:
— Невеселый разговор у меня к тебе сегодня.
— Я вижу, ата, вы чем-то огорчены. Разумеется, время теперь такое, что трудностей хоть отбавляй, но не в нашем характере бояться их. Из любого положения мы ищем и находим выход. Всем, что только в моих силах, я хочу помочь вам. И уж если вы начали разговор, значит, верите мне. В чем дело, ата? Что вас угнетает?
