сколь необходимо ее хоть как-то укрепить – и то, что нередко приходится
поступать в отношении людей ради их блага против их воли, а Ваше к нему
необыкновенное отношение мне тоже стало понятным из многих и
рассказов и фигур умолчания, – поэтому и Вы меня поймете, Николай
Яковлевич, – я надеюсь.
Сообщаю Вам телефоны Елены Фабиановны и Михаила
Фабиановича. – Я, к сожалению, вызвана из Сортавала играть в Ригу и
именно эти важнейшие дни перед учебным годом в Москве не буду, но –
если разрешите – осведомлюсь у Вас сразу по возвращении – 8-10 IX о том,
что удалось.
Примите мои наилучшие пожелания и неизменное глубокое уважение.
М.В. Юдина
Москва 7, Беговая 1А корп. 5 кв. 4, тел. Д-3-00-80 доб. 14943.
Четвертое письмо
М.В. Юдина – Н.Я. Мясковскому
Сортавала, 20.VIII-49
Глубокоуважаемый Николай Яковлевич!
43 Оригинал в РГАЛИ, ф. 2040 (Н.Я. Мясковский), оп. № 2, ед.хр. № 286, лл. 7-12
(микрофильм).
ПИСЬМА
84
Я Вам написала на Николину Гору, предполагая, что Вы еще за
городом, но потом решила кратко изложить суть письма и на Ваш
городской адрес.
– Я в Сортавала познакомилась с Александром Лазаревичем
Локшиным и была поражена как масштабом и уровнем этого музыканта, так
и всем комплексом его нелегкой жизненной дороги.
– Мне кажется, – было бы хорошо снова попытаться ему вернуться на
педагогическое поприще, – хотя бы для облегчения житейской стороны. – Я
написала Елене Фабиановне и Михаилу Фабиановичу все самое лучшее, что
могла о нем, а главное, написала, что это Ваш ученик и Вы к нему так
хорошо относитесь. (Только сейчас с ужасом вспомнила, что по
разсеянности не вписала Вам в это письмо телефоны их обоих – вот они:
Елена Фабиановна – К-5-45-05, Михаил Фабианович – Г-1-63-71.)
Авторитеты, разумеется, все решают и Ваше мнение об Александре
Локшине, разумеется, неизмеримо важнее, нежели мое – и вообще и в
глазах семьи Гнесиных. Как-бы хорошо если бы его пригласили в
Гнесинский институт на улице Воровскаго, Вы лучше меня знаете, сколь
неограниченны его педагогические возможности. Ваш звонок может иметь
решающее значение.
– Сам наш общий друг был категорически против моего письма Вам
и сказал, что Вы всегда для него все сами совершали – одно хорошее – а
потом даже скрывали свои добрые дела.
– Но я позволила себе перешагнуть через его сопротивление и Вы не
