Хозяйка Дара | страница 35

– Видно, что мужчины идут за дедом, а ты за бабушкой. Положи руку на короля. Какие чувства возникают?

– Мне кажется, что я все здесь защищаю. Что здесь очень много пространства, здесь что-то очень большое: все здесь принадлежат чему-то большему. И я ощущаю чувство удовлетворения, выполненного долга.

– Теперь положи руку на лошадку.

– Я чувствую ярость, и боль, и злость на этот чертов долг. И отчаяние.

– Держа ладонь на лошадке, склони голову и скажи: «Если такова моя судьба, то я с ней смиряюсь. Если такова ваша судьба, то я склоняюсь перед ней».

– Все во мне сопротивляется этим словам!

– Решай сама. Это твой сын живет как заключенный.

На ее висках вздулись синие змейки, на лбу выступила испарина, из закушенной губы просочилась кровь. Писк запоздалого комара гудел, как колокол.

– Дыши, – сказала я. Она вздохнула. Потом из ее глаз хлынули слезы. Потом они иссякли. А потом она склонила голову и произнесла эти слова.

– Это так?

– Да, это так. Я чувствую это смирение.

Я расставила фигурки по-новому: лошадка и король за спиной офицера, перед ним ферзь, рядом с которым я выставила белого короля – «Это отец вашего сына» – и перед ними пешка.

– Посидите молча, глядя на эти фигурки. Возьмите эту картинку в свое сердце.

Через несколько минут она вздохнула и подняла взгляд. Я сказала:

– Для вашего сына очень важно быть ближе к отцу. А для вас – бывать в церкви, молиться за бабушку.

– Спасибо, Хозяйка Дара. Прощайте.

– Света вам, Регина Михайловна.

7 октября 1993 года, среда.

– Явился не запылился! – фыркнула Агаша.

– Ты как, Гриша? – спросила я.

– Да нормально все, сказал же, – уткнулся он в мою макушку.

– Ах ты, измодент, так и будешь во все дыры соваться? – кипятилась старушка. – Вон Мария Дэви Христос, еретичка поганая, конец света назначила на 24 ноября, тоже кинешься разводить?

– Агаша, ты меня накорми, напои, в баньке попарь, а потом и пытай, – миролюбиво ответил супруг.

– Нет, ты мне скажи, ты почему только о себе и думаешь? – подбоченилась та. – А если бы детей сиротами оставил?

– Делай, что должен, пусть будет, что будет, – процитировал кого-то из древних мой вояка и удрал в баню.

– А ты чего молчишь, как сирота казанская? – Агафья Даниловна не растратила воинственного духа.

– Если это моя судьба, – тихо сказала я, – то я перед ней склоняюсь…

11 апреля 1994 года, понедельник

– Слышь, Донара, – жарко зашептала запыхавшаяся Агафья Даниловна, – ой, уйдем куда-нибудь, чтоб потихоньку, не могу, если не сей минут расскажу, тут и погибну!