Ночь. На окраине города скучающий таксист замечает в зеркале заднего вида выходящего из лесополосы элегантно одетого мужчину в розовом кашне. Таксист озирается и включает зажигание. Вспыхивают рубиновые огоньки. Открывается и закрывается задняя дверь. Таксист смотрит в зеркало. То, что он принял за розовое кашне, это просто кровь на белой рубашке.
— Флюгхафен, битте, — говорит пассажир.
— Яволь, — отвечает таксист и переводит рычаг на D.
* * *
— Марко. Марко! Вы меня слышите? Марко!
— Да… — граф с трудом открывает глаза. Яд скрутил его, выжал все соки, оставил с перепутанными кишками, жилами, острой костной болью… Черные тени под глазами похожи на гигантские синяки. Вены на висках вздулись и потемнели.
На кровати рядом с ним сидит иезуит Никколо, человек без возраста, с головой, похожей на яйцо в коротком седом паричке.
— Где ваша жена, Марко?
— Была… здесь…
— У нас мало времени, Марко. Я хотел извиниться, но оставим это. До лучших времен.
Граф саркастически усмехается, что стоит ему значительных усилий:
— Встретимся в аду?
— Непременно. Я попрошу вас быть сейчас очень серьезным. Пожалуйста, делайте то, что я скажу. Откройте рот.
Граф пытается отрицательно качнуть головой, но ничего не выходит. Никколо оттягивает его подбородок. И сует графу в рот свой тонкий, сухой, пахнущий пергаментом палец.
— Укусите меня.
У графа на глазах выступают слезы от беззвучного хохота.
— Марко. Вы погибаете. Укусите меня!
Никколо кричит.
— Ну же! Кусайте! — он дает графу размашистые пощечины левой рукой.
Граф смыкает челюсти, и Никколо издает длинный кошачий вопль.
* * *
— Господин не желает переодеться? — спрашивает таксист, оглядываясь.
Пассажир опускает голову и смотрит на свою рубашку:
— Пожалуй.
— Здесь по пути будет торговый центр, мы можем туда заехать.
— Спасибо, эээ… Клаус.
— Вообще-то Вольф, но как будет угодно господину.
— Вольф. Это ведь по-немецки волк? — пассажир изображает волчий вой.
Таксист угрюмо кивает.
Впереди светятся огни заброшенного молла.
* * *
Низкие своды подвала, каменная кладка словно обросшее ракушками днище корабля. Зыбкий свет от факелов, укрепленных на стенах. У стены — человек в белом халате, с головным зеркалом, отбрасывающим блики. Рядом автоклав. В руке у человека шприц. Джованни подводят к стулу, сажают верхом, перехватывают руку выше локтя резиновым жгутом. Он закатывает рукав, обнажая вытатуированный номер, машинально сжимает и разжимает кулак.
