И нажимает кнопку шестого этажа.
Лифт взвывает.
* * *
Тяжелые транспортные самолеты поднимаются в воздух. На бетонных взлетных полосах, заметаемых снегом, гаснут направляющие огни. Темнота стремительно сгущается.
— Сегодня с территории бывшей России эвакуируются последние войска коалиции, — сообщает суровая и сдержанная Лора Ингрэм. — После чего будет продолжена химическая и термическая обработка регионов, подвергшихся заражению. По мнениям экспертов, учитывая величину зараженной территории, об окончании дезактивации можно будет говорить не раньше, чем через 10–15 лет. Дай Бог, чтобы у нас хватило на это денег!
* * *
— Ты можешь отпустить мои волосы, — глухо говорит Елена, — я не убегу.
Двери лифта открываются. Она выходит первой. Он завороженно смотрит на нее. Потом выходит тоже.
Елена идет к номеру, оглядывается через плечо:
— Здесь?
— Да, — он толкает дверь рукой.
— Похоже, в этом отеле никто не запирается, — замечает Елена, переступая порог.
В то же мгновение он срывает с нее платье.
Она ахает. Поворачивается, чтобы закрыть дверь.
Долгие полторы секунды она и коридорный смотрят друг на друга в упор.
Затем дверь в номер закрывается, и он оседает вдоль стены на пол.
Раннее утро в Гранд-отеле Плаза. Огромная смятая постель. Многократно за ночь покусанный Логан вернулся из душа. Он лежит, прикрывшись полотенцем, и смотрит на стоящую у окна Елену.
— Похоже, сегодня будет жарко.
— Лето, — меланхолично говорит Елена, — хотя в России в это время уже бы батареи продували…
— Квартира тиха как бумага, — бормочет Логан, — пустая без всяких затей. И слышно, как капает влага по трубам внутри батарей…
Она оборачивается с улыбкой.
— Я скучал по нашим разговорам, — улыбается в ответ Логан.
— Я — нет, — мрачнеет Елена.
— Нет?!
— По разговорам — нет.
Она подходит к кровати и становится правым коленом на край. Он поднимается с подушек навстречу. Полотенце соскальзывает.
* * *
Лесная местность недалеко от Мюнхена. Отъезжают автоматические железные ворота на входе. Автобусы с беженцами попадают на территорию. На невысоком здании заводоуправления вывеска, на ней — странный символ, похожий на человечка в инвалидной коляске, помещенного в колбу, и полустершиеся буквы I.G.
Автобусы проезжают вдоль железнодорожной колеи по брусчатой мостовой. Мохаммед задумчиво смотрит на проплывающие за окнами автобуса водонапорные башни — массивные цилиндры в тяжелом бетонном каркасе, покрытые сверху маскировочной сетью.
