- Ну, в этом никто не виноват: просто он сам поставил вазу со своей травой слишком близко к краю подоконника.
- Да? А не ты ли слегка подтолкнула его руку при этом?
- А, что скрывать! Такие мелочи я еще могу себе позволить, это не нарушение сюжета. Невозможно ведь равнодушно смотреть на все это.
- Белена и дурман едва не задушили меня. Да еще кругом это железо…
…вдруг с грохотом свалилась с подоконника ваза и разбилась на тысячу кусков. Стебли роз сломались, лепестки были разорваны осколками.
- Ой! - воскликнула Майя, вырываясь из объятий Смока. - Вот горе!
Она склонилась над розами. Но где же они? Где изящные стебли, надменные шипы, бархат лепестков? Острые узкие листья; грязно-желтые, с сетью фиолетовых прожилок и темным зевом цветки; дурманящий запах… Во что превратились розы?
- Что это? - обернулась Майя к Смоку.
- Белена и дурман, - ответил он… он?
Голос его из низкого, глуховатого стал мягким, вяжущим.
Лицо исказилось, исчезла благородная четкость черт, кожа посмуглела, светлые глаза загорелись, даже волосы стали черными! Теперь-то он меньше всего напоминал Любимого! Майя узнала ненавистно красивое, скользящее лицо Змея.
- Почему же он назвался таким именем?
- Слово «смок» на языках некоторых славянских народов означает «змей». А изумруд по древним пове- риям - самый могучий талисман: один вид его смертелен для ядовитых змей.
- Успокойся, - быстро сказал Змей, протягивая к Майе руку. - Успокойся. Я тебя не трону сейчас. Пришло время сказать тебе…
- Ни слова я с тобой не скажу! Вон отсюда! Вот уж воистину: льстец под словами - змей под цветами! - прервала Майя, но по лицу его проползла улыбка:
- Пословица неплоха. Но вот послушай, какую я расскажу тебе сказку… Однажды некий князь поджег в лесу сухое дерево. А в нем жила змея. Увидел князь, что змея вот-вот погибнет, услышал ее мольбы, пожалел - и выхватил из огня. Змея обернулась женщиной столь дивной красоты, что князь и помыслить не мог ни о чем другом, как только взять ее в жены. Она согласилась - на том лишь условии, что он никогда, даже во гневе, не назовет ее змеей. Иначе…
Князь обещал все, что она хотела, женился на ней, и они жили счастливо. Но вот единожды, осердясь на своенравную, острую на язык жену, он злобно обругал ее: «Змея!» И в тот же миг она исчезла. Князь все бы отдал, чтобы вернуть ее, да поздно. Так, в горе, и дожил он свой век, не зная…
- Что? - с невольным волнением спросила Майя.
- Что жена его родила сына, который обречен нести дар оборотня как проклятие. Этот сын - я.
