Девочка круто обернулась. Кровь бросилась ей в лицо. Пошатываясь, она побрела следом за Иваном Васильевичем и Надей, которая нет-нет да и оглядывалась назад.
Через минуту после того, как Иван Васильевич и Надя пришли домой, в дверях показалась Юта. Робко перешагнув через порог, она вдруг бросилась в угол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Сильно, громко, во весь голос… И были в этом рыдании боль, обида, а ещё мольба о прощении, если она действительно совершила глупый поступок.
Иван Васильевич не выдержал, подошёл к девочке, погладил её шелковистые волосы:
- Ну… ну… дочка, не надо так…
В час дня Юта проскочила мимо караульного Фрица и, не обращая внимания на его приветствия, побежала к заво-до управлению.
Николай Алексеевич обрадовался, увидев девочку. Но как она за эти дни изменилась! Особенно глаза. Это были не детские глаза. Это были глаза взрослого человека.
- Дедушка, мне очень нужна лошадь! - с порога выпалила Юта, даже не поздоровавшись.
- Зачем? - удивился Николай Алексеевич.
- Надо скорее сообщить партизанам о Тане. Они спасут…
Николай Алексеевич покачал головой:
- Нет, Ютик… Они не смогут помочь Тане. В городке есть люди, которые постараются освободить её… Тебе ехать опасно. Немцы сейчас хватают всякого… А тут на лошади… - Он пытался говорить как можно спокойнее, убедительнее, но по глазам девочки видел: Юта не понимает его.
- Я так и знала! - со вздохом произнесла Юта; глаза её потухли, плечи опустились. - Почему все вы такие бессердечные?
Юта медленно вышла из комнаты, забыв закрыть за собой дверь. Николай Алексеевич что-то говорил ей вслед, но она ничего не слышала.
В первый момент Николай Алексеевич готов был бежать за нею… Она ведь могла взять лошадь без спроса… Но, подумав так, он сразу же устыдился: скорее Юта пойдёт к партизанам пешком, чем совершит недозволенный поступок… Ну конечно, пешком!.. Эта мысль испугала Николая Алексеевича. Он немедленно отправился разыскивать Варвару Васильевну, чтобы вместе с нею пойти и посмотреть, что делает Юта.
Когда они пришли домой, Юта лежала на печке: её знобило.
Николай Алексеевич и Варвара Васильевна не стали приставать к ней с расспросами, они были довольны уже и тем, что Юта дома и не собирается никуда уходить. Даже когда девочка молча отказалась от обеда, они не упрашивали её; только уходя, Варвара Васильевна, как бы между прочим, бросила:
- Обед в печке…
Юта отвернулась и с неприязнью подумала: «Обед… Таня там… А она - обед…»
