Карен. В ту ночь я просто с ума сходила. Чувствовала, что меня используют. Вначале я думала: ага, сейчас припугну его! Но как только взяла револьвер, моя ладонь вспотела. Я ощутила пугающую силу. Оружие было тяжёлым. Никогда прежде не держала такой тяжёлый револьвер, однако стоило поднять его, как появилось чувство, что я смогу им воспользоваться. Смогу убить. Я навела револьвер Генри между глаз. И тихо позвала его по имени. Как будто просто хотела пробудить от сна. Он медленно открыл глаза. Тогда я взвела курок. Я хотела, чтобы Генри знал, до какого отчаяния он довёл меня. Но выстрелить не смогла. Не могла заставить себя причинить Генри вред. Ведь мне не хватало решимости даже уйти от него.
Правда заключается в том, что, как бы мерзко я себя ни чувствовала, я была всё ещё очень, очень сильно к нему привязана. Он был неотразим. Обладал прекрасными качествами, которые хотелось сберечь. Он мог быть милым, чутким, искренним, мягким. Без острых углов. Совсем не похожим на своих друзей. Он был молод и очень привлекателен. Мои сёстры твердили, что я им одержима: стоило нам разлучиться на несколько дней, как я не могла говорить ни о чём другом. Кроме того, воссоединившись со мной после разлуки, он начинал клясться, что отныне это навсегда. Никакой больше Линды! Я хотела верить. Думаю, он и сам верил в это.
Полагаю, если свести в таблицу все за и против нашего брака, многие люди решили бы, что лишь сумасшедшая продолжит жить с ним, но у каждого из нас имелись свои потребности, и простой математикой этого было не решить. Мы всегда были поглощены друг другом, даже потом, после появления детей и многих лет брака. Мы заводили друг друга. Иногда в разгар ссоры мы вдруг начинали смеяться, и драка прекращалась.
Я часто слышала, как мои подруги обсуждают своих мужей, и, несмотря на все наши размолвки с Генри, понимала, что заключила более удачную сделку, чем все они. Когда я смотрела на него, я знала, что он мой, потому что видела, как он ревнует. Однажды он пригрозил спалить дотла заведение одного парня, который пытался со мной заигрывать. Мне нравилось наблюдать, как он ревнует.
Но всё равно известие об измене оказалось очень тяжёлым. Он был моим мужем. Мне необходимо заботиться о Джуди и о малышке. И что мне следовало делать? Прогнать его? Бросить человека, которого я любила и который так хорошо обеспечивал семью? Он не походил на своих приятелей, которые заставляли жён буквально вымаливать у них каждые пять баксов. У меня всегда были деньги. Он ничего для меня не жалел. Я получала всё что хотела, и он был счастлив. И теперь я должна была выпнуть его? Из-за какой-то измены? Отдать другой? Никогда! Если я и хотела кого пнуть, так это бабу, которая пыталась нас разлучить. Почему она должна победить?
