Линда. Эта чокнутая дамочка орала под дверью. Начала истерить. Вообразила, будто Генри у меня в квартире. Кричала, что слышит, как он убегает по пожарной лестнице. Отчаянно пыталась удержать его и сама же сводила его с ума.
Она и раньше подозревала нас. Вот почему она начала постоянно торчать в «Сьюте», но нам с Генри некоторое время удавалось скрываться от неё. Однажды, незадолго до её набега на мой дом, Генри взял меня с собой в Нассау на Багамах. Хотел увезти Поли из страны на уикенд, немного развеяться, прежде чем старичок в очередной раз сядет в тюрьму.
Генри сделал для Поли и его жены фальшивые паспорта, мы уехали и отлично провели там время. Поли так нервничал, оказавшись за пределами своего привычного мирка, что не отлипал от нас ни на секунду. У него была куча денег, но сам он при этом никуда не ходил и ничего не делал. Он жил только рядом с Генри.
Мы отправились в казино на Парадайз-Айленд, где Генри и Поли открыли нам кредит. Мы встретили в «Ла Конче» Билли Дэниелса и стали его гостями. Потом всю ночь искали для него шлюху.
На обратном пути таможенники решили обыскать мой багаж. Поли и Генри впали в истерику, только что по полу не катались.
Думаю, Карен прослышала о наших приключениях, потому и начала следить за нами, а затем решила сделать свой ход. Ведь она теряла Генри. Он взял в поездку с Поли меня, а не её. Она была в отчаянии, но ничего не могла с этим поделать, трезвонь она в мою дверь хоть до посинения.
Генри. В тот день я пришёл домой поздно. Всё было как всегда. Дочь спала. Я был слегка поддатый и уставший. Карен занималась какими-то домашними делами. Пошёл в спальню и рухнул на кровать. Я, наверное, уже почти уснул, когда почувствовал тяжесть на руках и плечах. Полусонный и пьяный, я слегка приоткрыл глаза и увидел, что это Карен уселась на меня верхом, придавив коленями. Она держала тридцать восьмой, нацеленный мне точно между глаз. Я всегда хранил в гардеробе заряженный револьвер и знал, что он отлично работает. Мне были видны пули в барабане. Карен трясло, она тяжело дышала. Потом она взвела курок. Я не мог пошевелиться. Зато мгновенно протрезвел. Она кричала что-то про Линду, Лин, ресторан и шефа, я чувствовал, что у неё начинается истерика.
Я начал говорить. В надежде, что она ещё как-то себя контролирует. Когда я пришёл домой, она ведь ни слова не сказала. Держала всё это внутри. Я подумал, может, она просто блефует. Так что я начал говорить и в конце концов медленно и осторожно отвёл её руку и забрал револьвер. И тогда уже дал себе волю. Я так взбесился, что отхлестал её ремнём. Господи боже, только этого дерьма мне не хватало! Я и так постоянно беспокоился, как бы меня не пристрелили другие умники, а теперь волноваться ещё и насчёт жены? Я сказал ей, что вернусь, когда она успокоится. Собрал вещички и отбыл к Линде на пару недель. Тогда мне впервые пришлось так надолго уехать, но в последующие несколько лет это повторялось неоднократно, пару раз и она от меня съезжала.
