После этих слов она прижалась к нему, нежно поцеловала и стала ласкать, а он отвечал на ее ласки.
Томодзо удивился тому, что услышал. Речь незнакомки никак не походила на речь порочной женщины. Напротив, так могла разговаривать только дама высокого ранга. Разумеется, теперь ему еще сильнее захотелось рассмотреть лицо незнакомки. Ящерицей он выскользнул из своего укрытия и прокрался на другую половину дома. Он скользил из одной комнаты в другую, выискивая хотя бы малую щель, чтобы увидеть ее. Наконец это ему удалось… Но тут же ледяной ужас сковал его, а волосы встали дыбом.
Лицо незнакомки не было лицом живой женщины – это было лицо трупа. Она ласкала шею хозяина белыми костяными пальцами, лишенными плоти. Тела у нее не было. Точнее, ничего не было ниже талии – лишь мерцала и переливалась неверная призрачная мгла. Там, где очи влюбленного видели красоту и грацию, глаза слуги рассмотрели только пустоту смерти и ужас.
Но едва Томодзо увидел это, как из угла комнаты появился другой призрак. Это была тоже женщина, и она показалась ему еще ужаснее той, которую он рассматривал. Та, вторая, поднялась со своего места и направилась туда, где он скрывался, точно знала наверняка это место. В ужасе он со всех ног бросился вон из дома и побежал к соседу, Хакуодо Юсаю, и что есть сил забарабанил в ворота его жилища в надежде, что тот проснется и откроет.
V
Хакуодо Юсай, занимавшийся предсказаниями, был очень стар. Но в свое время он немало постранствовал и повидал многое, так что удивить его было трудно. Тем не менее история, которую ему поведал Томодзо, не только удивила, но и весьма встревожила. В старинных китайских книгах он читал о любви между живыми и мертвецами, но никогда не верил, что такое может случиться. Однако теперь, слушая соседского слугу, он понимал, что тот не врет и что-то действительно очень странное происходит в доме Синдзабуро. А если рассказ его правдив, то молодой самурай, скорее всего, обречен.
– Если та женщина, которую ты видел, – сказал Юсай перепуганному слуге, – на самом деле привидение, тогда твой хозяин скоро умрет. Конечно, при условии, что не удастся придумать что-нибудь совершенно необычное… Что сможет побороть магию. Если она призрак, – продолжал старик (а он был нинсоми, то есть тем, кто читает по лицам), – на лице влюбленного должны проступить знаки смерти. Поскольку дух живого человека, ёки, чист, а дух мертвеца, инки, нечист. Первый нисходит с небес, второй поднимается из бездны. Тот, у кого жена – призрак, жить не может. Даже если его кровь заряжена энергией жизни на сто лет, эта сила скоро иссякнет… Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти господина Синдзабуро. А ты, Томодзо, никому ничего не говори – даже своей жене – о том, что ты видел. Когда взойдет солнце, я пойду к твоему хозяину.
