— Вы, кажется, один из тех?
— Каких? — переспросил я.
Фролов еще раз посмотрел на меня и сказал:
— Вы Максимов, с третьего участка. И приехали говорить со мной по делу Климова.
— Да, по делу…
Петр Константинович Фролов — начальник стройки. Для людей сведущих этим сказано все. Для иных же — название административной должности и не больше.
Строительство химического комплекса — девятая стройка в сознательной жизни Петра Константиновича. Добавление о сознательной жизни принадлежит самому Фролову.
Бесспорно, мы немножко идеалисты. Нам хочется, чтобы люди, окружающие нас, были в чем-то необычными. Так случается далеко не всегда, и тогда наше восторженное воображение эти необычности придумывает.
С Фроловым нам повезло. Он принял строительство, и вместе с ним на стройку пришли маленькие легенды о новом начальнике.
Высокий, с крупным обветренным лицом, с сединой, напоминающей мыльную пену, неторопливым голосом, он смотрелся со стороны человеком грузным и плохо приспособленным к неустроенностям кочевой жизни.
Велико же было наше удивление, когда Фролов появлялся на твоем участке, и ты, выбившись из сил, тащился где-то сзади, никак не поспевая за его уверенным размашистым шагом. Он вряд ли был излишне демократичен. Уже на шестой день его работы заговорили о твердой руке нового начальника. За глаза его звали аккуратистом. Одну из планерок Фролов отменил лишь из-за того, что трое начальников участков пришли на нее небритыми.
Потом настала очередь главного механика, человека суетливого и на редкость неряшливого. Каждый раз при его появлении Фролов морщился, однако говорить ничего не говорил.
Где-то в середине одного из дней (был, кажется, май), когда все дела уже были решены, Фролов поднялся из-за стола и сказал: «Сегодня у нас особенный день — родился главный механик стройки. Думаю, что все добрые слова, которые заслужил этот человек, вы ему выскажете. Давай-же поздравим его и преподнесем наш скромный подарок».
Перед механиком поставили внушительный плоский пакет. Его тут же развернули, и новорожденный оказался перед громадным полутораметровым зеркалом… Механик увидел себя в зеркале, побледнел и сказал: «Ой!»
Не знаю, кто быстрее привык: Фролов к стройке или стройка к Фролову. Только очень скоро в городе иначе и не говорили — фроловский объект. Куда поехал? К Фролову. Где был? У Фролова. Может, и не видел Фролова и знать не знал, а был все-таки у него.
Я стою перед ним. У него усталые с вялыми надбровьями глаза.
