— Переживаешь?
Невольно вздрагиваю… У Димки нелепая привычка бить собеседника по плечу.
— Брось, ты сделал все, что мог.
— Какой толк, Дима. Суд удалится на совещание. Затем зачитают приговор. И наша с тобой речь сразу станет не больше чем букетиком цветов на могильной плите. Не стоит убеждать меня в том, во что не веришь сам.
— Ты не прав. Помнишь Харламова? Зря ты так… Примут или не примут во внимание. Это еще не самое главное. Могут и не принять. Ты сам говорил, мы должны быть ко всему готовы.
— Говорил. Но всегда надеешься на лучшее… и я надеялся…
— Не только ты, мы тоже. Ты же знаешь, я не верил в эту затею… Может быть, меньше, чем Сережка, но все равно не верил. Тогда я так и сказал — донкихотство. Ты обиделся. Так вот, я был не прав. Плевать на суд… Основное — Николай. Ему сейчас нужны силы. Ты выступил, и он знает — мы с ним… Мы не верим в его вину…
Я был так растроган словами Димки, что не сразу нашелся с ответом. А тут еще звонок… Нас приглашали в зал.
— Пойдем, — сказал Димка и взял меня под руку. — Теперь осталось недолго ждать.
Ему стоило многое сказать. Ладно, подожду до лучших времен…
— Пойдем.
— Встать! Суд идет.
Зал шумно поднялся со своих мест.
— Можно сесть, — мягко сказала судья.
Однако все остались стоять…
— Народный суд в составе…
Дальше шло перечисление фамилий.
— Рассмотрел дело…
Я закрыл глаза. «Неужели все так и есть? И ничто не выдумано: и этот зал, и вялый милиционер за спиной Николая, и сам Николай с чуть запрокинутой головой, словно настроенный возражать судье, и прокурор с лицом хронического язвенника, которого затянувшийся суд заставляет нарушать режим, и свистящий придых соседа слева, видимо, больного астмой, и вся эта судейская канитель, перевалившая за четвертый час дневного времени, — все беспощадно, все на самом деле».
Монотонно гудит голос судьи, сдержанно покашливает зал, а я тихо проваливаюсь в зыбкий мир воспоминаний.
* * *
Жарко… Так жарко, что каждые десять минут мы лезем в воду…
На озеро приехали мы втроем: я, Коля, Сережка. Сашка с Димкой заневестились… Кажется, будет дело…
— Сплаваем.
— Я пас, — Сережка переворачивается на спину.
Мы с Николаем забираемся обычно дальше всех. Сначала плывем брассом. Потом переворачиваемся на спину…
— Тут мы одни… Я хочу тебе что-то сказать.
— Знаю, — отвечает Николай.
— Откуда?
— Ниоткуда, догадываюсь. Тебе нравится Ленка…
— С чего ты взял?
— Достаточно поглядеть, как плавится на твоей роже восторг, чтобы сделать вывод… Либо ненормален, либо влюблен. Первое отпадает. Мы давно знакомы. Значит, второе…
