Парни из двух десятков под его командой недоумевающе переглянулись. С чего бы это? Не прошло еще и часа, как они обиходили лошадей и задали им корм. Да и напоить едва-едва получилось. Опять же, упорные разговоры о том, чтобы перегородить проход рогатинами. А тут вдруг такая команда. Да и не выдержат лошади. Не железные же они в самом-то деле.
Все эти мысли читаются на лицах парней, как в открытой книге. Но привычка безоговорочно выполнять приказы все же берет верх, и они начали седлать лошадей. Несколько минут, и все два взвода, пятьдесят два человека, включая обоих хорунжих, замерли в одношереножном конном строю.
– Други мои! – обратился к отряду появившийся перед строем Мицкевич. – Только что вернулись разведчики и доложили, что сюда приближается хоругвь королевской гвардии. Думаю, вам не надо объяснять, что они делают на этом тракте. Мы объявлены вне закона и должны предстать перед королевским судом. Так думают они! – повысив голос и сделав ударение на последнем слове, произнес Крыштав.
Строй тут же заволновался. Вот так и не поймешь, чего тут больше, испуга, возмущения или радости и предвкушения схватки. Но, несмотря на шум, отряд продолжает стоять в едином строю.
– Тихо! – подняв руку, призвал к порядку ротмистр. – У вас есть выбор. Вы можете уйти, рассчитывая на снисхождение королевского суда. Никто не обвинит вас в трусости или предательстве. А можете остаться здесь и сражаться. Но вы должны знать. Их втрое больше, все они ветераны, и мы наверняка погибнем. Это всё. Кто желает уйти – сейчас самое время это сделать.
Мицкевич обвел взглядом весь строй, заглянув в глаза каждому из молодых людей. Когда их взоры встретились, Андрейка только ухмыльнулся, поудобнее перехватил поводья и похлопал по шее коня. Своего первого и, похоже, последнего боевого товарища. Они оба устали. Но какое это имеет значение, коль скоро вечный покой уже близко? Вот и отдохнут в раю. А как же иначе? Ведь они будут сражаться за правое дело.
Парень задорно переглянулся с друзьями. Наконец-то! Они столько слышали о схватках и срубленных врагах, исходя при этом завистью. Теперь же и у них появился шанс напоить свои клинки кровью врагов. Конечно, лучше бы это была не шляхетская кровь, но…
Господь ведет своих детей одному ему ведомыми тропами, и вчерашние друзья становятся врагами, а враги – друзьями. Они знали, что собираются драться здесь за правое дело. Андрейка привстал в стременах, пытаясь осмотреть весь строй. И от увиденного его сердце наполнилось гордостью за их хоругвь. Ни один из сослуживцев не поддался сомнению или страху.
