Маститые отмахивались от своих жен, как от назойливых мух, капризно, на манер малолетних детей, надували губки и тянули недовольно:
— Отста-ань… Не ме-е-ешай…
Трое знаменитых стояли на середине пляжа в театральных позах. Этим не лежится, не сидится — их донимают проблемы. И сейчас они громко, чтобы все слышали, философствовали на тему: как сохранить море от такого нашествия купающихся. Один кривобокий, с челкой, упавшей на правый глаз, указывая рукой в сторону моря, говорил сокрушенно:
— Оно ж живое, морюшко! А его губят! Ведь каждый входит в него сухим, а выходит мокрым. А когда эта вода возвратится обратно в море? А?..
Другой, квадратная фигура: что ввысь, что вширь, с отвислым животом, однако подвижный такой, раскинув руки в стороны, словно хотел обнять все море, восклицал:
— Да-да!.. Верно, верно!.. Они же нарушают экологическое равновесие! И никому до этого нет дела!
Третий, высокий лысый бородач в маленьких очечках на длинном лице, пошарил многозначительно пятерней у себя в затылке, изрек задумчиво:
— Много народу, ой много! А вы заметили, вода в море солонее стала? Отчего?
— Да-да!.. — подхватил тут же квадратный. — Верно, верно — солонее! И никому до этого нет дела!
Пробивные молодые — усатые, волосатые и бородатые парни и шустрые, кокетливые девицы — оккупировали дальний угол пляжа плотным шумным клубком: оттуда слышались громкая декламация, смех, аплодисменты.
Некоторые из них еще несмело, но уверенно просачивались к первым двум группам. Одни уже достигли цели и стояли возле маститых, заинтересованно следили за игрой, другие топтались на подступах к знаменитым, с умным видом прислушиваясь к проблеме, третьи были где-то на полпути к этим двум группам.
Середняки — неорганизованная публика, их тела валялись по всему пляжу в самых разнообразных позах, как трупы после мамаева побоища.
Неваляйкин шел и видел, как все обитатели пляжа, словно подсолнухи за солнцем, поворачивали свои головы в его сторону. К какой группе подойти — он решил не сразу. Затеряться среди массы середняков? Ни в коем случае! Не за этим он приехал сюда! К маститым? Неловко… К ним чуть попозже… К молодым? С какой стати! Сами приползут — будут искать покровительства. Хотя с молодыми нынче надо быть осторожным: есть данные, что кое-кто из них вот-вот прыгнет очень даже высоко. С этими надо дружбу крепить заранее…
«А сейчас — к знаменитым!» — решил Неваляйкин и направился к трем забронзовевшим фигурам. Как с равными поздоровался, принял и поддержал шутейные замечания по поводу своего наряда и, получив прозвище Синяя птица, тут же превратившуюся в Синего кондора, он с полным знанием дела включился в общий разговор.
