Иньюань тоже присел на траву рядом с Мастером Ли и тихим шепотом спросил:
Мастер Ли, а у тебя была женщина?
Возможно, в другой обстановке Мастер Ли просто бы улыбнулся. Мало ли что спросит этот непоседа! Но сейчас у него было какое-то особое настроение. А может, он увидел в Иньюане своего нерожденного сына. А может, просто душевной боли надо было выйти наружу, чтобы легче стало сердцу. Но только Мастер Ли почему-то решил рассказать свою историю.
Когда мне было пять или шесть лет, тогда, когда я только стал осознавать себя, мой отец умер. Моя мать была образованной женщиной, она лечила травами и иглами, но ей было трудно дать мне образование. Однажды к нам в дом пришел даосский мастер, он пришел, чтобы помочь моей матери. Он был высоким и худым, с черной длинной бородой, одет он был в длинные небесно-голубые одежды.
Его глаза были очень мудрыми. Он помогал и другим людям, и так же, как и моя мать, лечил больных. Он всегда помогал всем. Он давал лекарства, травы, ставил иголки, делал прижигания. Поэтому все свое время я проводил с ним, наблюдая за его занятиями. Я видел, как он вставал очень рано по утрам и выполнял свои практики. Он занимался энергетическими практиками, шаганием, каллиграфией, совершал множество ритуалов и церемоний, он делал много разных вещей.
В то время было не очень-то спокойно, впрочем, как и сейчас. Поэтому я начал заниматься с ним боевыми искусствами, практикуясь ежедневно утром и вечером. Он дал мне ощущение жизни, реальной жизни. Он был очень мудрым, всегда спокойным и полным самообладания, казалось, он улыбался даже во сне. От него исходило живое тепло. Он часто рассказывал мне о даосском отшельнике по имени Дзиан Цзя, жившем во времена династии Чжоу три тысячи лет назад, который помог людям спасти страну и оказался способным укрепить их духовные силы. Он также рассказывал мне истории из жизни бессмертных и героев древности.
Когда мне было всего двенадцать лет, я ушел за ним в горы. В горах я встречал много мастеров и учился у них многие годы. И наконец я встретил своего мастера. Он не говорил слишком много. Как и моя мать, он тоже был доктором. Он действительно был немногословен. Я наблюдал за тем, что он делает ежедневно. Монастырская жизнь очень проста. Когда вставало солнце, мы тоже вставали, читали нараспев древние священные тексты, совершали наши молитвы и выполняли ритуальные церемонии.
Мы убирали храм, мы медитировали, мы занимались практиками культивирования энергии. Жизнь иногда бывает очень простой, не правда ли? Иногда она очень проста. Но иногда она трудна, веришь мне?
