Ведь много книг,
всех заповедей не исполнишь в одночасье.
Тут на сцене появляется еще один гусь.
Письмо цзиньского императора своему так званому «племяннику» императору Гаоцзуну:
«Если вы сейчас же не отведете
все свои войска на прежние позиции,
то вашей матушке будут выколоты глаза,
и она умрет страшной унизительной
и мучительной смертью,
так же, как и ваша сестра.
А прах вашего батюшки будет предан осквернению».
И вот двенадцать золотых пластин с приказом отступить за Хуанхэ легли на землю перед Юэ Фэем.
Что будет делать он?
Нарушит клятвы верности своей?
Или освободит страну от лиходеев?
Что пожелает выбрать он: долг клятвы сына матери своей?
Долг перед родиной?
А может, славу?
На сцене появляется Юэ Фэй, он в задумчивости рассуждает:
-Есть два пути: ослушаться,
освободить все земли от цзиньцев и... дальше умереть.
Или сейчас.
Но клятву дав стране и матери, я должен исполнять сыновний долг. Ослушаться - преступником в глазах народа стать.
Но нет, нельзя.
Я знаю, все равно идет погибель.
Но не готов терять я сына.
Надо было раньше уйти...
Но так хотелось видеть, как сын растет, и быть с ним рядом.
Теперь... уйти...
Но сын... Он вряд ли сможет.
Хорошо. Я подчинюсь.
И, может быть, еще увижу сына, хоть раз... Актер-рассказчик продолжает:
Пять дней стояло войско Юэ Фэя,
Чтоб все ушли из отдаваемых районов,
Чтоб цзиньцам не досталось бы рабов...
Потом он горестно пустился в путь,
Глотая слезы, видя, как скорбно уходят Лишь вчера вернувшиеся в свои села люди. Бессмысленное отступленье
Кровавой раной сердце разрывает.
«Верните, мои горы, реки!»
К кому теперь герой взывает?!
А может, лишь одной надеждой утешает Себя, что вдруг поможет он освобожденью сына.
Жена Цинь Гуя распекает мужа:
Но если узнают, что завтра казнь, все сбегутся, и будет бунт. Его надо казнить тайно, простофиля!
За голову Юэ Фэя император царства Цзинь обещал мне все земли, освобожденные Юэ Фэем!
Но как ты пришлешь ему голову Юэ Фэя? Надо чтобы никто ничего не узнал! А то и со своей головой можешь расстаться!
Да типун тебе на язык, старая дура.
Пошли кого-нибудь, и пусть его убьют.
Тихо! Там слышу я шаги! Уйди отсюда.
Жена прячется. Входит певичка. Кланяется.
Приветствую вас, господин канцлер!
Откуда ты идешь?
Меня в покои приглашали услаждать Его величество игрою и пением.
Что пела ты?
Балладу о герое на мотив «Обращенный к Сыну Неба».
Да, кстати, о герое.
Поднеси герою от нас вино...
Цинь Гуй протягивает певичке вино.
-Да, но кто пустит меня к нему?
