— На прогульку! На прогульку! — сказал он по-русски.
Колесников переступил порог камеры, сопровождаемый надзирателем, спустился по лестнице, прошел несколько шагов по длинному полутемному коридору и в изумлении остановился.
Пестрый ковер висит в дальнем конце коридора. Ковер? В тюрьме ковер?!
Не сразу дошло до него, что перед ним высокие стеклянные двери, а за ними сад.
Двери неслышно раздвинулись. Да, сад! Пышный, радостный, залитый до краев щедрым весенним солнцем.
Какое множество цветов! И больше всего сирени. Груды! Именно груды, не кусты. Слитной массой громоздятся они вдоль аллей, фиолетовыми и белыми пластами наползают, тяжело налегают друг на друга, того и гляди обвалятся в траву. В ней искрятся, переливаются зеленоватыми оттенками огоньки. Это роса, бусинки-росинки, взвешенные между стеблями. А у подножия массивов сирени стелется туман, полоска нежнейшего тумана — то пестреют цветы на клумбах.
И все это великолепие празднично отражается в стеклянных шарах на высоких подставках — украшение старомодных парков.
Не веря себе, Колесников постоял на ступеньках, потом быстро оглянулся. Никто не сопровождал его. Двери за спиной сдвинулись так же бесшумно, как раздвинулись.
Ну и тюрьма! С виду приветливый загородный дом с петушком-флюгером на очень высокой крыше. Таких домов довелось немало повидать в Югославии и в Венгрии. Быть может, еще сохранилась надпись на воротах: «Сдаются комнаты с пансионом»? Зловещая ирония была бы в надписи, потому что стены — это видно отсюда, с крыльца, — обтянуты колючей проволокой и утыканы гвоздями.
Интересно, всегда ли проволока под током или только по ночам? Ограда не очень высока, на глаз примерно в полтора человеческих роста. Лая не слышно. Вероятно, собак выпускают ночью, так же как в Маутхаузене.
Первая мысль была, конечно, о побеге — естественный рефлекс. Может, отсюда легче убежать, чем из Маутхаузена?
Над шатрами кустов — шиповника и жимолости — сдвинулись ветвями деревья. В просвете видны голубоватые холмы — это их он принял вчера за невысокую гряду туч.
Сад запущен. Дорожки поросли сорняками, мох и плесень покрывают стены, а грядки с цветами разрыты какими-то животными, по-видимому кроликами.
Недоверчиво озираясь. Колесников сошел с крыльца и двинулся по дорожке.
Со всех сторон обступили его цветы.
Но он был настороже. Опасность, несомненно, подстерегает. Но опасность чего?
Сад расположен на дне котловины. Неудивительно, что воздух здесь застаивается — аромат цветов как бы спрессован. Ни малейшего движения воздуха! Цветы, трава, ветви деревьев абсолютно неподвижны.
