Люк многозначительно отвернулся, уставившись на отдаленный город, который в действительности был еще дальше, чем раньше, став похожим на исчезающий сон его старой жизни.
— Но ты прав, он был слаб. Он не выполнил свой долг на Мустафаре. Он изменил своим убеждениям и принципам, которых придерживался. Он подвел джедаев, подвел галактику — и подвел Энакина Скайуокера.
Вейдер подумал обо всех страданиях и мучениях, на которые Кеноби обрек своего бывшего ученика с того дня — о мести Кеноби, намного худшей, чем смерть:
— Я бы убил его, если бы получил шанс.
Его сын повернулся к нему, бесстрастное выражение лица жалило само по себе, но оно было ничем по сравнению со словами:
— Но у тебя был шанс — тогда, на Мустафаре. Ты проиграл.
Вейдер поднял голову, эта язвительно-ядовитая резкость удивила даже его.
— Тебе не понять — ты не был там.
— Нет, и это печально, — его сын вновь отвернулся к городским огням, — потому что я бы убил тебя.
Он больше не оборачивался, по его мнению, разговор был закончен. Вейдер постоял еще какое-то время, уставившись на своего сына и задаваясь вопросом, почувствует ли тот себя обязанным признать, что его отец еще здесь. Но он не сделал этого, и Вейдер в негодовании направился к выходу, не понимая, зачем он опять говорил об этом, зачем продолжал задавать вопросы, ища какую-то общность, какую-то искру в их отношениях, когда мальчик снова и снова отталкивал его.
У него не было ответа — кроме знания, что он не мог иначе.
* * *
Люк крепко спал, когда внезапный шепот в Силе пробрался в его сон, заставляя насторожиться… и затем все резко наклонилось и начало смещаться, преобразовывая реальность… Задыхаясь, Люк резко сел в кровати, хватаясь за нее обеими руками, чтобы удержаться против эфемерного движения. От неожиданности произошедшего, отвечая на руководство Силы, по всей темной комнате вспыхнули яркие огни подсветки, освещая каждую поверхность, каждую стену и каждый предмет…
Когда его сознание успокоилось, не видя никакой определенной угрозы, комната вновь погрузилась во тьму.
Несколько секунд спустя он ощутил Рииса, идущего по направлению к нему через смежную с его спальней комнату, и повернулся к дверям.
— Да, — разрешил он войти, хотя его помощник еще только собирался постучать в двери. Когда те распахнулись, Люк подсказал кланяющемуся на пороге Риису: — Что-то случилось.
— Простите за вторжение, сэр, но я думал, что вам захочется взглянуть на это, — говоря тревожно предвещающим тоном, Риис быстро прошел вперед; в руке лежал датапад, задняя подсветка которого создавала маленький островок света в плотном мраке огромной просторной комнаты.
