Не оглядываясь, он шел по посадочной платформе, штурмовики двигались за ним. На краю площадки он остановился, поворачивая голову в сторону и ожидая, когда его нагонит рыжеволосая женщина. Она подошла к нему и встала на носочки, чтобы дотянуться до него; ростом она была чуть выше его плеча. Он говорил, жестикулируя рукой… указывая точно в сторону расположенной на дальнем расстоянии снимающей его камеры. Несколько секунд он вглядывался туда, пока женщина снимала с ремня комлинк, также смотря наверх.
Очевидно понимая, что его убежище раскрыто, агент, который вел съемку, начал поспешно отступать. Посадочная платформа на экране дико затряслась и повернулась в сторону, уступая мимолетному изображению его укрытия и блеснувшим на мгновение в небе приближающихся истребителей.
— Они разбомбили утес, где был наш агент, но ему удалось уйти. — Мон Мотма протянулась к экрану и начала проигрывать изображение назад, к тому месту, где командующий шел сквозь собравшихся сановников, заставляя их почтительно двинуться в обратном направлении.
Лея не переставала хмуриться, пристально смотря на… кто бы он ни был. Разумеется, имя, которое он использовал здесь когда-то, не было настоящим. Люка Скайуокера не существовало — ботаны ничего не нашли на него, когда три года назад пытались проследить его прошлое — всего лишь несколько недель спустя после его необъяснимого появления в Облачном Городе.
Сейчас он снова смотрел в сторону, и Лее казалось, что он смотрит прямо на нее — приводя ее в расстроенные чувства.
— Он настолько…
— Другой, — закончила за нее Мон Мотма, наблюдая беззвучную запись. Изображение увеличилось, и тряска прекратилась, давая ясную картинку. Это был первый раз, когда они добрались до него так близко — ближе, чем кому-либо удавалось до этого. — Он изменился. А может быть, и нет — может, он всегда был таким на самом деле.
— Думаете, он был хоть когда-нибудь одним из нас? — спросила Лея, и ее голос немного дрогнул в надежде, даже сейчас.
Мадин отрицательно покачал головой:
— Подумайте. Подумайте о том, что он умел и что говорил о своей биографии. Его способности и его происхождение никак не вяжутся друг с другом.
— Почему тогда раньше мы не думали об этом? — спросила Лея и сама ответила на свой вопрос: — Он казался таким… настоящим. Таким искренним.
— Таким же казался и Палпатин, до того, как занял трон, — безучастно откликнулась Мон Мотма.
Лея вздохнула, поправляя за ухо непослушный завиток каштановых волос, все еще не в силах полностью поверить, что ее так обманули, несмотря на три года, прошедшие с тех пор, как Люк вернулся к Императору.
