Позади себя он услышал чей-то противный смех.
– Ты пропал… – снова прошептал невидимка.
Он оглянулся, но за спиной никого не было. Зато он услышал другое. За плотной дверью раздались торопливые шаги. По коридору кто-то быстро шел, почти бежал. Это были шаги нескольких человек, их было много. В дверь раздался стук. Множество ударов. Дверь задрожала. Ключ стал вертеться сам по себе, без помощи чьих-то рук. На ватных ногах он подошел к двери.
– Кто там?
Никто не ответил, но дверь задрожала еще сильнее.
– Мила, мне страшно, – едва выдавил он, и сам не узнал своего голоса.
Краевский повернул голову к кровати. Она была пуста. Людочки нигде не было. Он стал метаться по комнате и искать ее всюду: под кроватью, за шторами. Стук не ослабевал. Наконец дверь слетела с петель. Но пороге стояла его жена Руфина. Взгляд ее маленьких и колючих глаз казался зловещим. Она смотрела и смотрела туда, где на кровати ширилось и растекалось кровавое пятно. Кровь стекала струйками на пол, образовав и там отсвечивающую глянцем, темную лужицу. Краевский закричал от ужаса. И тут же проснулся.
* * *
За окном вовсю светило утреннее летнее солнце. Видимо, он долго проспал. А в дверь его комнаты кто-то стучал. Краевский встал и, пошатываясь, подошел к двери.
– Кто там?
– Ваше сиятельство? Вы здоровы?
Краевский открыл дверь. На пороге стоял сам Дятлов.
– Анатолий Александрович, вы просили вас разбудить в семь. Я подхожу уже трижды, но никак не могу вас добудиться. Верно, вы долго не могли заснуть? Ночи-то душные стоят…
– Да, – хрипло ответил Краевский. – Я уснул только под утро.
– Прикажете накрыть завтрак?
– Я не буду завтракать. Сделайте мне только кофе.
Через полчаса с тяжелым сердцем он покинул постоялый двор Дятлова. После кошмарной ночи его настроение окончательно испортилось.
«Она не вернется! – удрученно думал он. – Мать все поймет и не отпустит ее ко мне. Если я ее не увижу, я застрелюсь…»
Ближе к ночи он был в своем фамильном поместье. Дети уже спали. Жена встретила его сдержанно. Он поцеловал ее в холодную щеку, отметив про себя, что ее живот стал больше.
– Как ты себя чувствуешь, дорогая?
– Лучше, чем могла бы. Свежий воздух и парное молоко. Доктор говорит, что я должна пить его каждый день.
– Да, конечно, молоко очень полезно, – рассеянно ответил он.
– Конечно! Но меня все время тошнит от его запаха.
– Крепись, ma chère, осталось ведь совсем недолго…
– Анатоль, ты плохо выглядишь? Много работы?
– Да, ты знаешь, ma chère, наш начальник Грибовский совсем меня загонял последние дни. Встречи, разбор циркуляров, совещания… Даже поспать иной раз некогда.
