Глядя ей прямо в глаза, Тони накрыл рукой её обнажённую, чувствительную грудь. Алекс вздрогнула, но не предприняла попытки остановить его, благослови её Господь. Под мягким полушарием он чувствовал гулкие удары её сердца. Будто оно билось у него в ладони, и он один мог решить, позволять ему биться дальше или замереть. Почем-то Тони считал, что имеет такую власть, что она сама дала ему эту власть.
Осторожно прижавшись к её губам своими в благодарность за подобную щедрость, он мягко сжал округлый холмик. И снова она вздрогнула, не пытаясь бороться с тем, что было сильнее их обоих. Она не успела ответить на его поцелуй, потому что Тони опустил голову вниз и, убрав руку, накрыл розовый набухший сосок своими губами.
Алекс показалось, что сейчас она лишиться чувств, таким сладким оказалось его очередное дерзкое прикосновение. Она крепче сжала его плечу, боясь упасть, потому что стали подкашиваться ноги. У неё чуть не остановилось сердце, когда он жадно втянул в рот ставший безумно чувствительным сосок.
- О Боже, Тони… - невольно молвила она, закрыв глаза.
Она не могла дышать, захваченная водоворотом непередаваемых чувств. Что он с ней делал? Почему она не знала, что на свете существует такое блаженство? Кроме которого ничего уже не имело значения и смысла. Он ласкал ее до тех пор, пока перед глазами не заплясали искорки. Тогда оторвавшись от обласканной груди, он припал к другой и снова стал терзать её так искусно и так изысканно, что Алекс показалось, она сейчас умрёт от наслаждения.
- Тони… - простонала она, откинув голову назад и хватая ртом воздух.
У него шумело в ушах, её тихие стоны усиливали нарастающее возбуждение. Тони не мог насытиться ею, сминая одну грудь рукой, а другую ласкал губами, катая под языком припухший сосок. Когда Алекс снова застонала и произнесла своим чарующим чуть хрипловатым голосом его имя, он понял, что не может больше сдерживать себя. Она дарила ему себя без остатка, без единого слова. Впервые в жизни ему предлагали что-то с поистине невообразимым великодушием. Тони был покорён, сражён на повал.
Подняв голову, он припал к ее губам голодным поцелуем, давая ей понять, как безгранично важно это для него. Он хотел подарить ей в ответ самое настоящее блаженство, в котором она так сильно нуждалась. Она должна была быть обласканной с ног до головы. Её нужно было возвысить до самых врат рая и позволить ей заглянуть через заветные ворота. Она была достойна самого лучшего. И Тони хотел бы дать ей все это сам. Господи, как же он этого хотел!
