- Щиплет!
- Потерпишь, - отрезала Дуня и вышла, оставив после себя едва уловимый аромат - аромат теплой, сонной, только что поднятой с постели женщины. Тобольцев тряхнул головой и брызнул себе в лицо из-под крана. Плохо он сегодня умылся, факт. Всякая чушь в голову лезет.
Тем временем, вернулась царица, с полным набором для оказания первой и неотложной помощи пострадавшим указательным пальцам. Действия ее были точными и уверенными - промокнула рану куском бинта, легко прижала.
- С кем сражался, идальго? - поинтересовалась Дульсинея, пока распаковывала пластырь.
Иван не смог сдержать усмешку.
- Хотел бы сказать, что с драконом, но - увы. С колбасой! - а потом, снова. В который раз. Не смог удержаться. - А ты мне подуешь? На вавку?
- Кто бы мог подумать, что рыцарей так легко победить, - после паузы пробормотала Дуня, держа пластырь. - И кто бы мог подумать, что рыцарям необходимо подуть на боевые раны.
Она аккуратно и сосредоточенно заклеила порез, а потом еще пригладила концы пластыря, чтобы плотнее прилипли к коже. Иван на все это смотрел, словно ничего интереснее в жизни не видел.
- Ну все, дон Кихот, ты спасен.
Она подняла голову. И оказалось, что они стоят очень-очень близко друг к другу. Так близко, что видно, что у нее на носу и щеках веснушки. Наверное, она их маскировала - кремом там, или пудрой. А сейчас они были видны как на ладони. Мелкие. Она несколько раз моргнула, будто растерянно. Ресницы и брови у царицы безо всякой косметики темные и густые. И она вся другая сегодня утром. Не безупречная леди с красным маникюром и на красном спорткаре. А почти девочка - растрепанная, с веснушками и в этом, с кружевами... пеньюаре.
- А со сколькими рыцарями тебе приходилось встречаться раньше, Дульсинея? - срочно надо разрушить это растерянное молчание. Но голос упорно сбивался на шепот. - У тебя веснушки. Надо же. А я вчера не заметил... Дуня.
Она не ответила. Только взгляд не отводила. Молчание вот-вот грозило переплавиться во что-то иное. Оно просто не могло больше вот так длиться.
А потом вдруг кто-то за стеной включил дрель, и Дуня вздрогнула. Иван, впрочем, тоже. А Дуня опустила голову и стала деловито собирать со стиральной машинки разложенные бинты и упаковку пластыря.
- Ухажеры в детском саду считаются? - уточнила она, не поднимая взгляд.
- Вот в детском саду самые рыцари и есть! - Тобольцев принялся демонстративно разглядывать наклеенный пластырь.
- Ну, если самые-самые в детском саду, то вот один оттуда, ну и ты, видимо. Итого - два. Пошли завтракать, рыцарь.
