Пошлость всегда находила в нем жестокого и строгого судью» (Горький)>8>.
Рассказ «Крыжовник» заканчивается словами: «Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные...» (IX, 273).
Каждое новое произведение Чехова было напоминанием о судьбе миллионов несчастных, о подневольном положении народных масс, о необходимости безустали и бескорыстно служить народу. Жить так, как ныне живет народ, говорил Чехов, больше невозможно.
В самый канун революции 1905 года Чехов создает рассказ «Невеста» и драму «Вишневый сад», в которых отчетливо выражены ненависть великого писателя-демократа к эксплуататорскому строю и стремление к свободе, вера в нее, надежда на нее и нетерпеливое ожидание революции. Старый мир прогнил насквозь, разоряются и приходят в запустение некогда цветущие помещичьи усадьбы, дворянство вырождается и обречено на гибель. Раневские и Гаевы уступают место предприимчивому, расчетливому Лопахину, хищническая сущность которого в пьесе Чехова раскрыта вполне, хотя писатель несколько смягчает облик этого нового «хозяина» жизни. Драма Чехова воплощает страстную мечту о будущем, которое представляется цветущим садом свободы, радости и счастья.
Чехов был проникнут убеждением, что человечество неуклонно, хотя пока еще и медленно, идет по пути свободы. Надо только не ждать — надо действовать, бороться, всеми силами помогать пришествию дня свободы — вот смысл «Вишневого сада», «Невесты», «Крыжовника» и многих других произведений, созданных Чеховым на грани двух веков. Многозначителен тот факт, что смелая, умная и честная девушка Надя Шу-мина из рассказа «Невеста» уходит в революцию. Это — путь всех честных и смелых людей.
Лев Толстой однажды сказал, что Чехов — истинный, большой, совершенно оригинальный художник, которого нельзя даже сравнить с прежними русскими писателями, несравненный художник. «Да, да, — подтвердил Толстой, — именно: несравненный художник... Художник жизни». Метко назвав Чехова «Пушкиным в прозе», Толстой заметил, что Чехов выработал свои художественные приемы, что «он, как Пушкин, двинул вперед форму. И это большая заслуга»>9>.
Чехов «двинул вперед» художественную форму рассказа (или новеллы), довел этот жанр литературы до высшего совершенства. Создавая рассказ, Чехов, по его признанию, хлопотал «прежде всего о его рамках», т. е. о его размере, объеме. Действительно, все его рассказы — юмористические, сатирические и драматические — отличаются предельной сжатостью краткостью, лаконизмом. Чехов имел право гордиться тем, что он умеет «коротко говорить о длинных вещах», а писать кратко — это и значило для него писать талантливо.
