Анна:
Месарш резко обернулся, но тут же опустил пистолет.
— Ваше величество… вы чувствуете?
Не знаю, что чувствовал сухощавый и моложавый светловолосый мужик в парадном мундире, появившийся из-за той самой потайной дверки, а меня с какой-то стати уже потряхивало.
Это ощущение… магия… темная… как вода в осеннем омуте… холодная, с привкусом прелых листьев… знакомая, такая… знакомая!
Я машинально развернулась лицом в ту сторону, откуда этот стылый ручеек лился в мою душу, и сделала шаг.
— Лорд Эрвин? Это снова он. Призрак мертвого короля. Он… где-то там, — и рукой я обозначила направление.
— Держитесь за мной! — скомандовал Месарш, причем нам обоим — и мне, и императору, рванувшему было вперед.
— Там мой сын!
— Вы ничем не сможете ему помочь, ваше величество, — отрезал лорд безопасник таким голосом, что даже императора проняло. — Идите за мной и не мешайте мне делать мою работу. Леди Анна, прошу вас… — я лишь пожала плечами на его выразительный взгляд. Сама не собиралась ни лезть на рожон, ни убегать с криком.
Стоило выбраться из библиотеки и свернуть в первый же коридор, как начались сюрпризы. Очень неприятные сюрпризы. Две мумии в костюмах дворцовой охраны лежали на ковровой дорожке в весьма красноречивых позах.
— Ференц! — его императорское величество с побелевшими от напряжения и ужаса губами опять рванул поперёк батьки в пекло. В смысле, попытался оттолкнуть Месарша с дороги и ломануться в бой, но был довольно жестко остановлен:
— Лайош! Не смей! Ты император! — лорд Эрвин резко встряхнул потерявшего на секунду рассудок правителя, приводя того в чувство. — Идем быстро, но осторожно. Ну!
И мы пошли.
А за следующим поворотом обнаружили еще один сюрприз — очень пожилого грузного мужчину в богатом камзоле. Старик сидел в инвалидном кресле в боковой нише и был жив, но без сознания.
— Дядя Бартош, — император шагнул к нему, но за приоткрытой дверью в конце коридора что-то упало, и старик был мгновенно забыт. Мужчины быстро рванули на звук, я едва за ними успевала.
Дверь грохнула о стену, практически сорванная с петель кем-то из моих спутников, и детская — а это была детская — открылась как-то вся сразу, одной картинкой.
Мумия богато одетой женщины в кресле… разбросанные игрушки… и маленький светловолосый мальчик лет пяти, почему-то очень похожий на Мартоша, сжавшийся в углу большой кровати. Ребенок даже кричать не мог от ужаса, уже почти обхваченный странными дымчатыми полосами, протянувшимися от зависшего под потолком призрака.
