— Я не хочу показаться стервой, Адам, — вздыхаю я, откидываясь на спинку дивана и нажимая пальцами на глаза.
— Послушай, — наконец говорит он. — Я пытаюсь сделать все, что будет лучше для тебя. Прости, что облажался. Мне, правда, жаль, что я не рассказал тебе о работе. Я хочу, чтобы ты все вспомнила. Хочу, чтобы ты вспомнила, почему любишь эту дыру, которую сама, кстати, и выбрала.
Одна сторона моего носа дергается, как только я оглядываю все сто с небольшим квадратных метров нашей квартиры. Это не дыра, она просто маленькая.
— Да, ты выбрала эту квартиру. И когда-нибудь ты вспомнишь почему, но я не буду тебя ни к чему принуждать. Я просто хочу, чтобы ты вернулась ко мне.
— Что, если я не вернусь?
— Вернешься, — сказал он с той же уверенностью, что и прежде, в дополнение к уже разгоряченному взгляду. От этого я будто вросла в диван, без возможности отвести глаза.
— Ты так уверен в этом.
Он пожимает плечами, но уже не от безразличия, а от переполняющей уверенности. Это почти заставляет меня улыбнуться. Почти.
— Я видел нашу историю, жил ею и знаю, как она закончится.
Не могу ничего с собо поделать и попадаюсь на уловку. Я должна знать. Должна знать, почему он так пугает меня наяву, а теперь и во снах, но все же я не собираю вещи и не ухожу отсюда. Не сбегаю и не начинаю жизнь заново, на своих условиях, а не основываясь на историях, которые даже не помню.
— Это как?
— Вместе.
Я морщу нос, но не могу с ним поспорить. По большей части потому, что до сих пор не знаю прав он или нет.
— В моем сне ты сказал что-то о том, что я не стала работать в фирме отца.
Он облизывает губы и сжимает их. Я знаю, что это значит. Он уклоняется от ответа или обдумывает, сколько правды мне дать.
— Твой отец предложил тебе должность в его старой налоговой фирме после твоего выпуска, и ты отказалась.
— Почему?
План всегда был такой. Предполагалось, что я пойду в колледж на финансы, выпущусь и буду работать вместе с ним. Такой сценарий моей жизни родители утвердили еще до того, как я пошла в старшие классы. Отказ от этой работы был, по меньшей мере, удивлением для моих родителей, которые, наверно, чуть не рехнулись.
Он приподнимает одну бровь и наклоняется вперед, положив локти на колени и уставившись на меня.
— Ты серьезно видишь себя в налоговой фирме, застрявшей в офисе до конца своей жизни? — Адам замолкает, ожидая моей реакции. Как только я открываю рот, он тут же перебивает меня. — Не отвечай, основываясь на прежних планах. Подумай об этом. Подумай о том, кто ты и чего всегда для себя хотела, еще до моего появления в твоей жизни.
