ведьма ты сказал, Андрей, ведьма, хотя для тебя меж ангелом, демоном и ведьмой различий не было и нет пока ещё, но давай уж тем самым как-то будем называть ту, что в машине твоей тогда находилась по правилам, тобой же измышленным, и как ты говорил прежде, правила эти позволяли тебе варьировать три этих слова: когда ты совсем не боялся, ведьмой величал, когда хотел быть грубым, ночью уже, ангелом, а когда интерес терял: демоном, и каждый раз новое слов употребление этих трёх в перечислении своём напоминали тебе об игре твоей, интерес поддерживая, вперёд привлекая заглянуть и как тогда сюжет будет выглядеть происходящего, ежели Мария не Мария; однако во всех этих трёх случаях о Господе не помышлял ты вовсе, и если это ангел, то он действует по воле собственной, а не как посланник, и если это ведьма, то все силы её ей одной и принадлежат, и лишь если это демон, представлял себе смутно диавола роль ты, ибо кино тебя всяческое приучило к мысли, будто где диавол имеется, там и Господь сам собой объявится, и ежели диавол до тебя охоч сделался, значит Господу тоже ты нужен, и в помыслах этих в основном существо, в машине находящееся, полагал ты по воле самостоятельной, существа этого, действующим, но нам надо как-то называть его далее, и ты упомянул ведьма словом первым, согласен ли ты и впредь так её или его именовать;
подумал я, и как говорил в начале самом беседы нашей сегодняшней, первым словам подвёртывающимся пусть психологи доверяются, первое не значит лучшее, и пусть это будет демон лучше, хотя чем лучше не ведаю, быть может тем, что я чаще всего это слово из трёх вышеперечисленных упоминал про себя в вечер тот, может действительно за демоном Господь ближе всего маячит, чем за ведьмой, ангелом же не назову после случившегося ныне эту Марию, пусть демоном будет в игре моей, коей лучше бы тогда не затевал, а ныне всё может быть иначе было бы, и не то, что прежде я в такие игры не играл, в детстве каждый загадывает себе ерунду всякую, дойду до того столба и обойду если вокруг него три раза, то девочка, какая нравится, поглядит на меня и я ей наконец-то тоже понравлюсь, и хоть связи никакой, однако же кружил вокруг столба аккуратно три раза, и даже если девочка на тебя не глянет, чувствуешь так, будто сделал всё, от тебя зависящее, и даже если смотрят на тебя взрослые с улыбкой снисходительной, когда вокруг столба ритуально кружишь бетонного с проводами наверху и фонарём, по вечерам горящим, внимания на взрослых не обратишь, на провода и на фонарь тоже, ибо важным делом занят, до коего никому, кроме тебя и силы этой неведомой дела нет, и часто меж взрослыми и детьми непонимание по поводу этому, взрослые мило улыбаются, покуда дети во власти силы этой подлинно мистической пребывают, а когда взрослее становишься, иначе знаки всякие считываешь, но считываешь, и поэтому то, что демон в машине у меня, забавным мне показалось, ибо в тот миг не верил я, будто по прихоти измышленный знак может силу какую-то иметь, и то уже странно, как прежде доверяешь знакам выдуманным и следуешь им недалеко и не всерьёз, но неуклонно и так, будто реальнее их ничего не было и быть не может, но здесь нисколько не верил в демона своего я, безопасная игра в знаки и в опыт мистический, где надо завсегда не видим, а где не надо блюдем неукоснительно до фанатизма, такая вот чепуха;
