Непосредственная подготовка форсирования проходила по плану. Офицеры штаба, направленные в подразделения для контроля, периодически докладывали о завершении очередных работ в батальонах.
Приплыл через канал разведчик. Порожняк подозвал его. Небольшого роста, в маскхалате, мокрые волосы прилипли ко лбу. Оказывается, радиостанцию у разведчиков разбило. Сведения его были важные: противник подготавливал все к отходу. Не исключено, что в первой половине ночи оставит рубеж. Вывод их был очень смелым. Одним наблюдением они определили это. Можно ли верить?
Противник, возможно, и собирался отойти, но пока стрельба не стихала. Комбатов мы предупредили о возможных действиях врага, усилили наблюдение. На мой взгляд, был очень удачный момент для нанесения нашего удара. Мне казалось, что нужно немедленно приступить к форсированию канала, иначе удар бригады придется по пустому месту. Но командир не спешил вносить изменения в принятый план боя. Он долго всматривался в короткие вспышки огня на западном берегу, поговорил по телефону с командирами батальонов, уточнил некоторые данные. Для него неубедительно выглядели выводы разведчиков: они могли допустить ошибку, не представляя, к каким последствиям она приведет.
Ничего не оставалось, как отправить на западный берег вторую разведывательную группу. С нетерпением я ждал от нее данных. Донесение было благоприятным: разведчики обнаружили движение машин и повозок в западном направлении. Комбриг согласился перенести начало наступления на более раннее время.
В каждом решении всегда есть риск. Если бояться риска, то вряд ли можно добиться успеха. После короткого огневого налета в 2 часа ночи передовые подразделения на подручных средствах сделали рывок через канал. Противник открыл огонь. Первые пленные испуганно таращили глаза, не понимая, как оказались в их обороне русские. Они ведь через полчаса должны были отойти на новый рубеж, но наша атака спутала их карты, сорвала организованный отход.
К утру саперы навели мост, по которому началась переброска артиллерии, машин и повозок. Это уже был успех. Противник побежал. Стремительно покатились за ним наши подразделения.
Была освобождена большая станица Анастасиевская. В центре ее, около одного из домов, стояли прислоненные к стене три ПТР. В доме за столом сидели бронебойщики во главе с командиром взвода лейтенантом Иваном Яковлевичем Остапенко. Его слава гремела под Гизелью, где вместе с братом они уничтожили за один бой два десятка танков. Невысокого роста, плотный, черты лица не выточены резцом, а будто любовно вылеплены мягкими, чуткими пальцами — ни одного острого выступа, ни одной морщинки, все заботливо округлено и сглажено. Говорил он с сильным украинским акцентом.
