— Итак, господин маг, — сказала Оливетт, — что важного вы хотели мне сообщить? Надеюсь, это действительно важно, поскольку в противном случае вы зря отнимаете мое время.
— Разумеется, ваше величество. Я пришел предостеречь вас.
— О чем вы говорите?
— Вы играете с огнем, госпожа. Это может плохо закончиться.
— Что вы имеете в виду, господин маг? — гневно нахмурилась Оливетт.
— Я имею в виду принца Филиппа.
В комнате повисло тяжелое молчание. Королева была захвачена врасплох. До сего момента она всерьез полагала, что ее намерения известны лишь ей одной. Ведь она была осторожна так, как это вообще возможно. Оливетт прекрасно понимала, чем ей это грозит, если муж узнает. А тут вдруг маг так прямо заявляет ей об этом! Женщине захотелось оглянуться, чтобы проверить, не слышит ли их кто.
— Я вас не понимаю, господин маг, — помертвевшими губами произнесла королева.
— Думаю, что вы хорошо понимаете, о чем я говорю, ваше величество. Но если вы хотите, чтоб я произнес это вслух — хорошо.
— Нет, не надо, — выпалила Оливетт против воли.
Меор почтительно кивнул. Королева, с минуту смотрела на него, чувствуя, будто на ее душу вдруг лег огромный тяжелый камень, так, что не вздохнуть.
— Как вы посмели? — прошипела она, — как вы посмели обвинить меня в том, чего я не делала и делать не собиралась!
— Я ни в чем не обвинял вас, ваше величество, — отозвался маг, — я только предупредил.
— Я не нуждаюсь в ваших предупреждениях, господин маг! — голос королевы прогремел на всю комнату, — они абсолютно беспочвенны, дерзки и отвратительны!
— Я рад, что все обстоит именно так, госпожа. Вы ведь знаете, что я в огромном долгу перед королем. И разумеется, если бы мои подозрения оказались правдой, то сообщил бы ему об этом. Но к счастью, это не так.
Глаза Оливетт расширились. Руками она стиснула подлокотники кресла изо всех сил.
— Вон! — закричала она еще громче, — немедленно вон отсюда!
Женщина была в такой ярости, что даже зажмурилась при этом. А когда открыла глаза, мага в комнате уже не было. Тяжело дыша, Оливетт внимательно оглядела помещение. Оно действительно было пусто.
Чувствуя: себя совершенно вымотавшейся, разбитой и усталой, королева встала, переведя дух и сделав несколько шагов, остановилась у окна.
Итак, маг все знает. Неизвестно, откуда. Кто-то из слуг ему сказал? Оливетт напрягла память, пытаясь припомнить хоть одно неосторожное слово. Что именно услышали слуги и передали магу? Ничего такого, что потом она не могла бы объяснить мужу. А, может быть, магу никто ничего и не говорил? Зачем ему вообще что-то говорить? Ведь он маг. И если ее второе предположение верно, тогда… тогда, это конец. Если Меор умеет так ясно читать в ее душе самое сокровенное, тогда он видит правду.
