— Значит, Академия? Ну что ж, это тоже почтенная школа. Правда, рассказывают, что Платон как-то сказал по поводу Ксенократа и Аристотеля: «Какого осла мне приходится вскармливать против какого коня!» И действительно, Аристотель от него ускакал, а Ксенократ продолжает тянуть телегу Академии.
Они вышли на просторную площадь Акрополя, вознесённую над миром. Здесь тоже было не слишком людно. Между храмами и массой скульптур, стоявших вдоль дорожек, прохаживались жрецы в длинных, до земли, одеждах и одинокие горожане. Прямо перед друзьями высился задний портик Парфенона, темно-красный с белыми фигурами барельефов, левее его стояла знаменитая статуя Афины в сверкающем золотом шлеме и с золотым наконечником копья. За статуей виднелся самый древний на Акрополе храм — Эрехтейон.
Эпикур ощущал святость этого места, но не мог настроить себя на нужный лад. Гордая богиня — покровительница города и давно распавшейся морской державы поразила его своей величиной, но не вызвала восхищения. Он решил, что в следующий раз поднимется сюда без провожатых, с готовностью думать и чувствовать, и со спокойной совестью покорился воле темпераментного приятеля. Менандр тащил Эпикура от одной скульптуры к другой, рассказывал истории, связанные с ними, называл имена скульпторов, говорил об особенностях сюжетов.
Вот прекрасная бронзовая львица, поставленная в память Лэне — подруги тираноубийцы Аристогитона, которую замучил брат убитого Гиппарха, Гиппий. Рядом статуя Афродиты работы Каламида, Персей, сделанный Мироном, и мальчик с кувшином — работа его сына Ликия. Они прошли мимо огромного «Деревянного троянского коня», отлитого из бронзы. Дверь в его брюхе была приоткрыта, и оттуда выглядывали сыновья Тесея — Менефей и Тевкр. Недалеко от «Коня» мальчик Геракл душил змей, заползших в его постель...
Они долго ходили по Акрополю, вошли в Эрехтейон, где помещались святилища Эрехтония, Афины и Посейдона. По преданию, на этом месте боги отстаивали своё право быть покровителями Афин. Посейдон тогда ударом трезубца создал солёный источник, а Афина — росток оливы, и царь Кекроп решил спор в её пользу. Менандр привёл Эпикура к священной оливе, которая считалась матерью всех оливковых деревьев Аттики, показал колодец с солёной водой и пещеру, где жила священная змея — ведь Кекроп и Эрехтоний были наполовину змеями...
