, поднялась суета и беготня. Взятые врасплох, люди Ярослава готовились, сами не зная к чему, — то ли встречать гостей, то ли биться с ними. Впрочем, зная уже о том, кто идёт во главе дружины, непонятно откуда взявшейся, готовились, скорее, к схватке.
По владимирцам было незаметно, что ими управляет чья-то единая воля. Метались вразброд, то выбегая наружу и пытаясь построиться в боевой порядок, то обратно убегали в ворота. Можно было и их понять: не ждали никого, житьё им тут было сытное да бездельное, хоть день-деньской на подворье в бабки играй да с девками из посадниковой челяди шутки шути. В тепле, в холе. И надо же — ни с того ни с сего крик: хватай брони, оружие, беги воевать! Засуетишься.
Всё же они почти что опомнились. На виду у приближающегося Мстиславова отряда успели выстроиться стеной, ощетиниться копьями. И даже десятка два человек на коней посадили. Те пока что стояли позади пешего строя, шевеля мечами да топорами, — чтоб ударить, когда чужое войско будет задержано пешцами.
Выйдя на широкий утоптанный подъём, дружина Удалого стремительно — словно под гору катилась — бросилась на владимирцев. Мечник Никита даже в первые мгновения потерял князя из виду, закрутившись, как щепка в водовороте. И сразу же с обеих сторон, и с той, что нападала, и с той, что защищалась, взметнулся к небу боевой рёв сотен глоток. Посыпались удары, зазвенело железо.
Чтобы определить, где находится Мстислав Мстиславич, мечнику Никите не нужно было долго оглядываться. На ходу уклоняясь и отбиваясь от бестолковых в сутолоке ударов, он направился к самым воротам — там кричало и звенело особенно громко, и, значит, князя следовало искать именно там. Оба войска, начав бой, смешались, и каждый бился будто бы сам по себе.
Протолкавшись сквозь своих и чужих, Никита увидел знакомую широкую спину Мстислава Мстиславича. Князь работал своим излюбленным оружием — двуострым топором, укладывал удары поочерёдно направо и налево. По опыту Никита знал, что во время битвы князь не терпит, если кто-то из своих находится слишком близко от него, — может попасть под горячую руку. От мечника Никиты требовалось одно: защищать князя со спины, вообще следить за тылом.
Он завертелся в седле с поднятым мечом — так, чтобы каждому это было видно и у врагов поубавилось желания напасть на князя сзади. Конь Никиты, знавший, что от него требовалось, послушно заплясал под седлом, в любой миг готовый броситься туда, куда прикажет хозяин.
