Я глядѣла въ глаза ему и вамъ — тотъ же огонь,
Также спорятъ зрачки съ ночами,
И если поднять на солнце его или вашу ладонь —
Тотъ же розовый вспыхнетъ пламень.
Что будетъ? онъ сейчасъ еще ходитъ, кровь густѣетъ въ вискахъ, гроза въ глазахъ,
Онъ упадетъ, недвижный, сѣрый прахъ…
Все равно! вѣдъ нельзя беречь…
Луисъ.
Мнѣ страшно за васъ — слишкомъ тяжелъ крестъ.
Альда.
Легко умереть, но надо убить. «Не миръ, но мечъ».
Не только муку взять — и грѣхъ.
Идите Луисъ! еще эту ночь пережить остается…
Я жду васъ завтра съ пропускомъ.
Луисъ.
Я зналъ на землѣ ваше имя…
Только имя и ликъ.
Я васъ любилъ. Вы мимо проходили.
Прошли.
Я не понялъ, но принялъ.
Я сдѣлаю все о чемъ вы просили.
Я думалъ дать вамъ радость, а теперь
Я дамъ вамъ смерть.
(Уходитъ)
Альда.
Какая смута!
Чужая стезя.
На кого подымаю я руку?
А опустить — нельзя.
Была, молилась, росл
Среди тихихъ подругъ…
Теперь я только стрѣла,
И кто натянулъ этотъ лукъ?
Хуже иль лучше —
Кому судить?
О, неминучая,
Скорѣй иди!
(Падаетъ на колѣни передъ статуей Богоматери. Входитъ Тереза, причитая)
Тереза.
Семь ночей кричали неуемные,
Заклевали моего лебеденыша,
Заклевали, закопали подъ ракитами.
Холодно тебѣ, родимое дитятко.
Выйду, завою, землю разрою, лягу около.
Согрѣю тебя моей грудью теплой.
Только изъ сердца не закаплетъ кровь горячая,
Очи мутные больше не заплачутъ,
Ногой не топнешь, не тряхнешь головой…
Альда.
Не вой! ради Бога, не вой!
Одного уже нѣтъ, другого не будетъ.
Любимъ, судимъ и губимъ.
Одинъ въ землѣ, другой еще ходитъ, говоритъ зачѣмъ-то, споритъ.
Тереза
Горе ты, горе!
Всѣмъ одинъ вѣнецъ! всѣмъ одинъ конецъ!
Съ четырехъ сторонъ горѣть, да на одномъ огнѣ!
Альда.
Тереза, а я могла бы убить Діего?
Вотъ такъ — подойти и выстрѣлить…
Тереза.
А про это никто не вѣдаетъ.
Ужъ кому на роду написано…
Только горя на землю много пущено,
Горючее оно, неминучее…
Альда.
Всю жизнь томиться, ждать этой встрѣчи.
Встрѣтить.
Свершилось. И неугодно.
Другая судьба, другая дорога.
Суждено ненавидѣть любя.
Убить свою радость, себя, себя.
Тереза.
Всѣмъ одинъ конецъ, одна дорога.
Діего мой!.. Господи, душу его упокой!
Альда.
Господи, я не дрогну.
Да! (подымаетъ руку) вотъ этой рукой!..
Дворецъ, кабинетъ Гонгоры. Педро, Пабло, Родриго.
Педро.
Да, хорошо эти господа жили.
Родриго.
А по моему скучно — столько золота и пыли,
Конечно, «аристократической» пыли.
Педро.
Чтожъ можно и развеселиться, каждому свой чередъ.
(Отворяетъ шкапъ)
Главное — это учетъ.
Посмотримъ что у нихъ въ архивѣ…
(Вынимаетъ бутылку)
Куантро, и хорошая марка.
