Глава 14Погоня
Я бегу от отчаяния, но оно преследует, не отступая. Сворачиваю с дороги, чтобы пересидеть в укромном, тихом месте и прийти в себя, и, кажется, мне удается это на время, но потом опять слышу за собой его тяжелое дыхание; и тогда я меняю имя, судьбу, внешность, страну проживания, но, словно хищник намеченную добычу, оно узнает меня и здесь и, насмехаясь над загнанностью моею, набрасывается, предвкушая уже скорую победу. Откуда ждать спасения? Кто защитит меня? Ведь бежать больше некуда.
Непоправимые ошибки совершает человек, сломленный отчаянием, но ведь в этом и состоит коварная цель — загнать и запутать. Из всех врагов человеческих — ревности, зависти, злости — отчаяние мне ненавистно больше всего. Оно отнимает добрую волю, мутит разум и требует жертвы. И если ты не жертвуешь собой, то отдаешь на откуп кого-то другого...
— Васса, чего ты боишься больше всего? — спросила я однажды.
— Да вот того и боюсь, что, как бы перед Богом и людьми не осрамиться, когда самой тяжко станет, скажем, болезнь там, Господи, помилуй, какая или еще хуже — для души соблазн. Так-то живешь, живешь, и не знаешь, на что годен, а, случись чего, потом только и видно — та кума, аль не та, — отвечала Васса. — Вот того и боюсь, Ваня, чтоб не оказалось, что «не та»...
* * *
Миссис Харт винила (о чем ни разу не обмолвилась вслух) Ванессу в гибели Эрики. Считала, что возбуждение, вызванное их дружбой и восторженной привязанностью, оказалось непосильными для больной психики дочери. Но что были те молчаливые, холодные упреки в сравнении с бременем, которое взяла на себя сама Несса! Конечно, не появись она в жизни Рики, самоубийства могло не быть... Во всем, во всем только ее вина. И что же в ней такого, что все, кого она способна любить, уходят от нее навсегда? Как нестерпимо одиночество... Эрика захлебывалась им каждый день. Хотя всегда пребывала в окружении людей. Но вот Васса, жившая одна, не ощущала себя одинокой. И Дед, в одиночку прошедший через страшные испытания, не был одинок. Значит, есть невидимое, спасительное родство с миром, ощутимое иными и недоступное другим. Сама Ванесса принадлежит к тем, вторым, отщепленным от целого, и беспомощной щепкой кружит в жизненном пространстве, втайне пытаясь пристать, прилепиться к чему-нибудь надежному и опереться.
