– Да, я буду там. Всего доброго, святой отец.
– Счастливо, Сет.
К священнику подошла какая-то женщина, а Оливия прошла дальше. Сет последовал за нею, но вдруг остановился, поскольку женщина окликнула его:
– Сет, а где же Мэлори?
Оливия невольно обернулась. Женщине было около сорока. У нее были короткие светлые волосы, крашенные перышками, вокруг голубых глаз веером разбегались морщинки, темно-синий летний костюм подчеркивал приятную округлость ее фигуры.
Она еще пожимала руку отцу Рэндольфу, но взгляд ее с нескрываемым любопытством исследовал Оливию.
– Она сегодня показывает клиентам дома в Батон-Руж, – вежливо ответил Сет.
– Да, похоже, это ее агентство отнимает у Мэлори слишком много времени. – Рассеянно улыбнувшись священнику, женщина отняла руку и еще раз пристально посмотрела на Оливию. Внимание отца Рэндольфа переключилось на следующего прихожанина – мужчину в синем деловом костюме.
– Да, вы правы, – согласился Сет.
Оглянувшись, он встретился глазами с Оливией и улыбнулся. На секунду в его глазах заплясали злые чертики. Затем он взял ее за руку и потянул вперед.
– Оливия, это Шэрон Бишоп. Она – новый директор школы. Они с мужем – это с ним сейчас разговаривает отец Рэндольф – купили старый дом Джета Пэйли. Шэрон, это Оливия Моррисон.
Женщины обменялись вежливыми приветствиями, после чего Оливия и вслед за ней Сет проследовали в церковь Когда Сет отпустил ее руку, Оливия вновь обрела способность думать о чем-либо, кроме своего неожиданного ошеломляющего открытия, касающегося Сета, и заметила, что женщина продолжает украдкой поглядывать на них. Она знала, о чем думает Шэрон Бишоп. Если честно, почти то же самое было сейчас на уме и у нее самой. Но это были лишь домыслы, и они не имели ничего общего с действительностью. Между ней и Сетом ничего не было. Никогда ничего не было.
– Надо было сказать ей, что я твоя кузина, – с упреком шепнула она ему через плечо.
– Она сама догадается, – ответил он ей на ухо, и они заняли свои места.
Церковь Святого Луки была очень красивой и уютной. Высокие потолки поддерживали темные резные колонны, стены покрывала белая штукатурка, а ряды полированных скамеек из красного дерева в центре разделял проход. Хоры находились слева от кафедры. В этот день на хорах были всего три женщины и один мужчина в бордовых, с золотом одеждах. Справа от кафедры, на почетном месте, возвышался замысловатый церковный орган, подаренный когда-то Большим Джоном. Из двух десятков прихожан, собравшихся на службу, Оливия знала больше половины. Слишком мало изменений произошло в Ла-Анжеле даже за девять лет.
