Рыбак ли он или король?
Но мудр он, куртуазен столь!
Гадать о чем-то будет втуне.
А в час вечерний накануне
Двоих я встретил в челноке,
Неспешно плывших по реке.
Один орудовал веслом,
Другой рыбачил, а потом
Путь к своему сказал жилищу,
Где я обрёл приют и пищу.
– Ах, сударь, – девушка в ответ, –
То был король, сомнений нет.
Он получил раненье в сече,
И таково его увечье,
Что двигаться не может он.
Был дротиком он уязвлён
Меж бёдер прямо
[66], потому-то
Страдает он от боли лютой
И на коня не в силах сесть.
Но чтоб развлечься, боль отвесть,
Он просит, чтобы посадили
Его в челнок и с ним поплыли
На ловлю рыбы. Оттого
И Рыболов зовут его.
И это у него пристрастье
Из-за постигшего несчастья,
Его лишившего всего.
Охота уж не для него
В лесу, на речке иль на луге,
Дичь для него стреляют слуги,
А зверя – лучники в лесах.
Бывать он любит в сих краях,
Поскольку средь его владений
Нет замков краше, совершенней
Сего удобного жилья
Под стать величью короля.
– Девица, – молвил рыцарь ей, –
Слова такие же, ей-ей,
Вам только что я говорил.
Вчера я очарован был,
Когда предстал пред ним средь зала.
Стоял поодаль я сначала,
А он позвал меня засим,
Мне предложив сесть рядом с ним.
И чтоб не стал я обижаться,
Что был не в силах он подняться
И поприветствовать меня,
С ним рядом сесть был должен я.
– Он оказал большую честь,
Вас пригласив с ним рядом сесть.
Скажите же, когда вы сели,
Быть может, вы копьё узрели,
И кончик был окровавлен,
Хоть близко не было там вен?
– Клянусь, увидеть довелось.
– А задавали ль вы вопрос,
Откуда кровь? – Хранил молчанье.
– О, Боже правый, по незнанью
Ошиблись страшно вы тогда.
Грааль вы видели? – О да.
– И кто держал его? – Юница.
– Откуда вышла та девица?
– Из некой комнаты. – Где скрылась?
– В покой соседний удалилась.
– Ещё был при граале кто-то?
– Да. – Кто же? – Двое слуг всего-то.
– Держали ль что в руках своих?
– Подсвечники и свечи в них.
– А что вслед за граалем? – Шла
Юница вновь. – А что несла?
– Прошла с серебряным подносом.
– Вы обратились ли с вопросом,
Куда те люди держат путь?
– Ни звука не издал, отнюдь.
– Мой Боже! Не беда случится ль?
А как зовут вас, юный рыцарь?»
Хотя он имени не знал,
Как по наитью угадал,
Сказав: «Валлиец Персеваль»
[67],
Но был уверен он едва ль,
Что всё им верно говорится.
При этом имени девица
Как будто гневом разразилась:
«Нет, ваше имя изменилось:
Оно – Несчастный Персеваль.
Ах, Персеваль, тебя мне жаль,
Не задал ты вопросов нужных.
А задал бы, от мук недужных
Тем короля бы излечил,
Он бы способность получил
