Его намерен выбить живо?
Равнина гладка и красива,
Их только двое было там,
Ведь Кламаде своим бойцам
Пред тем рассеяться велел.
Всяк у седла копьё имел
[54].
Итак, они столкнулись в брани
Без долгих слов, без пререканий.
Меч с ясеневой рукояткой,
Копьё у каждого – пред схваткой
Они пришпорили коней.
Отменны силою своей,
Ведомы ненавистью ярой,
Они столкнулись, от удара
Щиты растрескались у них,
И надломились копья вмиг
Так, что упали оба в прах.
Но миг один, и на мечах,
Поднявшись, пеши, биться стали,
Равно умением блистали.
Была б долга об этом повесть,
Когда б я вёл её на совесть,
Но не хочу себя гнести,
Ведь слово стоит двадцати.
Всё, наконец, так получилось,
Что сдался Кламаде на милость
Противника, всё принял он,
Как сенешаль Ангигеррон,
Ведь узником ни в коей мере
Стать не желал он в Борепере
И даже за всё злато Рима
Не согласился бы, вестимо,
Идти к достойному сеньору
В тот замок – загляденье взору.
Пообещал он, не юля,
В тюрьму Артура-короля
И передать посланье деве,
Которую, ударив в гневе,
Обидел злобный Кей до слёз.
Но за неё отмстить всерьёз
Хотелось рыцарю тому,
Коль силы даст Господь ему.
И, побеждённый, он клянётся,
Что завтра до восхода солнца
Всех тех, кто был здесь заточён,
Освободит немедля он.
И что до дней своих скончанья
Он будет прилагать старанья,
Чтоб этот замок защитить,
К нему врагов не подпустить;
Помимо этого всего,
Ни он, ни рыцари его
Впредь беспокойства не доставят
Девице той, что замком правит.
Так земли Кламаде вернул
И вместе с тем не обманул,
Распорядился дать свободу
В плену томимому народу.
Приказы, отданные им,
Тотчас исполнили засим,
И всем была дана свобода.
Минула узников невзгода,
Они с собой пожитки взяли,
Уж их в темнице не держали.
Сам Кламаде свой выбрал путь
И ехал не куда-нибудь.
Как ведомо из наших книг,
В те дни обычай был у них,
Чтоб рыцарь, узником назвавшись,
Одежду ту, в какой, сражавшись,
Он побеждён был, не снимал
И снаряженья не менял,
Чего-либо иль добавляя
Иль самовольно отнимая.
Приняв условья по закону,
Держал вослед Ангигеррону
Путь Кламаде в Динадарон
[55],
Где был тогда Артуров трон.
А счастью не было границ,
Когда вернулись из темниц
Освобождённые от плена,
Томительного, несомненно.
В палатах рыцарских и в зале
Все веселились, пировали,
Забыв о тяжких прежних днях.
Меж тем в церквах, в монастырях
Во все колокола звонили,
Хваленья Богу возносили
Монашки и монахи там.
По улицам и площадям
Водили хороводы, пели,
А в замке шумное веселье
Сменило прежнее унынье,
Ведь не страшны враги им ныне.
