– Нет! – отчаянно замотал головой Парслоу. – Она говорила мне, что у нее был возлюбленный – деревенский парень, погибший на Марне почти сразу же, как попал на фронт. Она сама, должно быть, только-только окончила школу, но в тех обстоятельствах… – Он пожал плечами, чуть восстановив свое хрупкое равновесие.
– Значит, вы с ней все-таки разговаривали. Она не рассказывала вам о других… возлюбленных?
– Нет.
– А о матери вашей с вами не говорила?
– Почти нет. Она понимала, что эту тему лучше не затрагивать. К тому же джентльмены таких вещей не слушают.
Алек с трудом удержался от улыбки: похоже, все, что Дэйзи говорила о леди Валерии, не было преувеличением.
– А о своем отце? – спросил он.
Этот вопрос совершенно неожиданно вызвал бурную реакцию.
– О Стэне Моссе? Только то, что тот законченный ублюдок, – так она, кажется, говорила. Вообще-то, я и без нее это знал. Осмелюсь предположить, вы уже слышали о его ссоре с моей матерью?
– Да. Что еще она вам рассказывала?
– Про Мосса? Ничего.
Он явно лгал, но Алек на время оставил это без внимания.
– И вы совершенно уверены, что она никогда не упоминала в разговоре с вами Оуэна Моргана?
– До суда я даже не знал, что она встречалась с ним.
– То есть она, несомненно, не хотела портить добрые отношения с молодым господином. В конце концов, вы ведь обещали жениться на ней.
– Откуда, черт возьми, вам это известно?
– У нас свои источники, – уклончиво ответил Алек. Под «источниками» подразумевались сплетни, слухи и тому подобное, в чем Алек не был уверен – до этой минуты, когда Парслоу сам их не подтвердил.
– Ну… это-то я ей гораздо позже говорил. Не прежде, не для того, чтобы уговорить.
– Не прежде, чем она сообщила вам, что беременна?
Парслоу тяжело вздохнул.
– Ну да, когда она мне сказала. Она заявила, что я ее опозорил и должен жениться на ней или ее отец поднимет шум на всю вселенную и заставит ее подать на меня в суд. Ну, я и согласился.
– С намерением исполнить свое обещание?
– Нет, разумеется, нет – насколько это в моих силах, – с горячностью произнес Себастьян. – Не мог же я жениться на ней… только я не знал, что еще можно сделать!
Он сейчас в такой ситуации, когда слабый человек ломается и выкладывает все, подумал Алек. На него даже давить почти не надо. Признается ли он в убийстве?
Алек смерил Парслоу самым ледяным своим взглядом.
– Вы не знали, что делать, но ведь имелся один очевидный способ решительно избавиться от угрозы.
– Избавиться? Вы хотите сказать – убить? – Себастьян пребывал в совершенном смятении; голос его сорвался. – Господи, нет, я не… нет! Клянусь, я не делал этого. Мне даже в голову такого не приходило!
