Он увидел её у подножия старой сосны, среди зарослей папоротника. Джин лежала на спине и в своих серых джинсах и зелёной рубашке почти сливалась с окружающим ландшафтом. Только яркие рыжие волосы портили маскировку. Девушка любовалась облаками и щурилась от солнца, которое вот-вот должно было коснуться лесных крон. Эш лёг рядом, вытянул в сторону руку, и Джин охотно перебралась ближе, устроив голову на его плече. Некоторое время они молчали, следя за покачивающимися от ветра верхушками деревьев, прислушиваясь к негромкому скрипу сосновых стволов где-то под самым небом, к пению птиц и дыханию друг друга. А потом Эш вдруг предложил:
— Давай сюда переедем. Хотя бы на время.
Джин перекатилась на бок, приподнялась на локте и взглянула на него удивлённо.
— Я ведь могу тебя и на слове поймать, — улыбнулась она.
— Лови, — легко согласился Эш. — Тебе здесь хорошо, мне тоже. Может, пора уже использовать убежище по назначению?
Джин мечтательно вздохнула, но поддаваться заманчивым грёзам не спешила.
— А работа?
— Придумаю что-нибудь, — пообещал Эш. — Вот закончится этот дурдом, и можно будет отдохнуть.
Джин снова перевернулась на спину, ничего не ответив. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой.
* * *
Семинар всё-таки пришлось отменить. После происшествия с проклятием они долго сидели в кафе, смотрели в окно на грандиозное здание исторического факультета, пили кофе и ели шоколад. Она — успокаивая нервы, он — восстанавливая силы. Шоколад был горьким, кофе — тоже, о чувствах и говорить не стоило.
Только ополовинив вторую плитку, Скай задал вопрос, который не мог не прозвучать:
— Так чем же мой везучий коллега заслужил наказание, которое ты ему готовила? Если не секрет, конечно.
— Какие уж теперь секреты… — Джина помолчала. — Он украл мой амулет. Личный амулет. — Она машинально сжала в кулаке красный камень.
— Украл? — Историк смотрел на неё с сомнением.
— Взял тайно, несмотря на прямой запрет. Кажется, это так называется.
— Зачем ему твой амулет? — Не похоже было, чтобы она врала, но ведь и Эдвард вором не казался.
— А вы сами не догадываетесь? — Джина убрала руку. — Только не убеждайте меня, что он вам не знаком.
Эштон и не пытался. Этот алый камень он узнал бы среди тысяч других.
— Ему больше трёхсот лет, — зачем-то начала объяснять Джин, резко отставив кофейную чашку. — И всё это время он находился в одной семье. Очень сильный и очень редкий артефакт.
— И настолько ценный, что прикоснувшийся к нему заслуживает смерти?
