Что ж, даже среди т'рольбаралов Деджим Нэбрал был величайшим. Созданием, превосходившим даже самый ужасный кошмар Первого Императора. Господство, покорение, рассвет новой империи – вот что ждало Деджима, и о, как же он будет пировать! Раздуется, насытится человеческой кровью. Новых младенцев-богов он заставит преклониться перед собой.
Как только он исполнит задание, весь мир будет для него открыт. И плевать на человеческое невежество, на слепоту. Это пройдёт. Самым ужасным образом.
Добыча Деджима приближалась, медленно подбиралась к месту засады. Осталось уже немного.
Броня из белёсых морских раковин поблёскивала в утреннем свете. Карса Орлонг извлёк её из своего мешка, чтобы надеть вместо искромсанных клочьев кожаного доспеха, который носил прежде. Теблор восседал на своём высоком, поджаром коне, широкие плечи укрывал запятнанный кровью, наскоро зашитый плащ из шкуры белого медведя. Он был с непокрытой головой, на грудь справа падала единственная толстая коса с вплетёнными в неё многочисленными фетишами: рыбьими костями, полосками прошитого золотом шёлка, звериными клыками. К широкому поясу Тоблакая были пришиты сморщенные человеческие уши. За спиной висел огромный кремнёвый меч. В высокие, доходившие до колен мокасины он засунул пару кинжалов с костяными рукоятями – каждый по длине и ширине больше походил на короткий меч.
Самар Дэв ещё некоторое время разглядывала великана, пока наконец её взгляд не остановился на покрытом татуировкой лице. Воин смотрел на запад с холодным, непроницаемым выражением. Она отвернулась, чтобы вновь проверить удила вьючных лошадей, затем сама запрыгнула в седло. Поставив носки сапог в стремена, она собрала поводья.
– Машины, – проговорила она, – которые не нуждаются ни в воде, ни в питье, не устают и не могут охрометь… только вообрази свободу такого мира, Карса Орлонг.
Тоблакай взглянул на неё глазами варвара – подозрительно, но с некоторой животной хитрецой.
– Люди смогут добраться куда угодно. Какая уж свобода в уменьшившемся мире, ведьма?
«Уменьшившемся»?
– Ты не понимаешь…
– Шум этого города – оскорбление самой идее мира, – заявил Карса Орлонг. – Сейчас мы его покинем.
Самар Дэв оглянулась на дворцовые ворота, которые перекрыли три десятка солдат. Все они нервничали и держали оружие наготове.
– Похоже, фалах'д решил отказаться от формального прощания. Ну и ладно.
Поскольку впереди ехал Тоблакай, город они пересекли быстро и беспрепятственно – и оказались у западных ворот ещё до того, как пробил десятый утренний колокол. Поначалу Самар Дэв беспокоило внимание, которое обращали на них все без исключения горожане на улицах и в окнах соседних домов, но когда спутники проскакали мимо безмолвных стражников на воротах, она уже оценила все прелести дурной славы, даже одарила солдат широкой улыбкой и помахала рукой на прощание.
