— Довольно!
Голос короля почти мгновенно прекратил начавшую было разгораться ссору. Учитывая же довольно горячий нрав Ла Тремуйля и непробиваемую уверенность в своих словах командира королевской шотландской гвардии… Потому Карл VIII и вмешался, слишком хорошо успел изучить своих приближённых. Если им хочется кого-то ненавидеть — пусть, но во время войны все запасы гнева должны быть направлены лишь на врагов короны.
— Простите. Ваше Величество…
— Я забылся, — вторил маршалу д’Обиньи. — Более ‘того не повторится.
— Проявляйте горячность в следующей битве, которая последует… А где она последует, Ла Тремуйль, куда отошли войска Борджиа?
— К Модене, — покривился маршал. — В полном порядке, со всеми взятыми в битве трофеями. Ничего нам не оставили, разве что отсутствие запасов провианта.
— Зато Борджиа прислал одного из своих приближённых, — напомнил Лодовико Сфорца о том, что как-то пока не всплыло в ходе беседы. — Хочет о чём-то договариваться, но тянет время. Я думаю, посланец ожидал прибытия Вашего Величества.
Любопытство — это то, чего не лишены даже монархи. Точнее сказать, особенно монархи его не лишены. По крайней мере те из них, которые ещё не разучились смотреть на жизнь и воспринимать её такой, какова она есть. Король Франции, себе на радость и врагам на горе, относился именно к этой части венценосных особ, потому сильно заинтересовался личностью посланника. Узнав же, что Чезаре Борджиа прислал не просто приближённого, но одного из своих военачальников, не мог не приказать удовлетворить своё любопытство.
— Пусть его пригласят сюда. Или нет, не сразу. Сначала пусть сюда приведут кардинала делла Ровере. А может…
— Позволю напомнить Вашему Величеству, что если ваше «может» относится к Савонароле, то это не поможет не только осмысленному, но вообще разговору, — использовал недолгую паузу Бурбон-Монпансье. — У этого… пророка и «гласа» божьего» последние дни разные видения. Громогласные, а он всегда стремиться поделиться ими с окружающими. Увидев же одного из приближённых столь ненавистных ему Борджиа, он способен на самые разные и не всегда разумные действия.
— Вы правы, Жильбер. Прибережём ораторскую мощь монаха для встречи именно с Борджиа, а не с его посланцем. Но кардинала Джулиано делла Ровере привести, нне интересна будет эта встреча!
— Как будет угодно моему королю.
Щелчок пальцами, и вот уже слышавший всё сказанное один из гвардейцев выскальзывает в приоткрытую дверь, дабы доставить сначала кардинала, ну а потом и посланника кардинала и великого магистра Ордена Храма. Ну а чтобы не слишкомуж распалять своё любопытство, Карл VIII потребовал от маршала и герцога Миланского пусть не слишком уж подробного, но в то же время показывающего суть недавнего сражения рассказа.
