– Ерунда. Мне показалось, будто я увидела знакомую.
– Девочку из твоих снов? – В мамином голосе недоумение боролось с тревогой. – Дорогая моя, да ведь это же ненормально!
Я продолжала смотреть в окно. Мимо проносилось городское предместье. Я бы предпочла брести где-то там, среди этих домов, по улице, где никто меня не знает.
– Наверное, это нервы? – прервала мама затянувшееся до неловкости молчание. – Предсвадебная лихорадка.
– Разумеется, – подхватила я. – Весьма вероятно.
– Я так и думала. – Она откинулась на спинку сиденья и важно кивнула. – Сьюзен страшно разволновалась, но я ей ответила: «Сьюзен, с ней все в порядке. Девочка привыкает к мысли о новом замужестве». Сьюзен не догадывается, каково это, ведь она уже так давно живет с Робертом. Мы-то с тобой одиночки, мы друг друга понимаем, верно?
Я глянула на нее:
– Мама, я не одиночка, я вдова. И ты вообще-то тоже.
– Конечно-конечно, – заторопилась она. – Но пора знать меру. Я предпочитаю не терзаться все время мыслями о твоем отце. И только от тебя зависит такое же решение: довольно уже думать о Патрике.
Мама тоже повернулась к окну, а я смотрела на нее сбоку и думала тоскливо: как бы ни любила я обоих родителей, я давно догадывалась, что особой нежности между ними нет. Однажды, лет в тринадцать, я поделилась этим подозрением со Сьюзен – та расхохоталась и сказала, что я просто не понимаю, как это бывает у взрослых. Но чем старше я становлюсь, тем больше убеждаюсь в своей правоте.
Мне видится это так: они вполне хорошо относились друг к другу, но любовью это не назовешь. К тому времени, как я поступила в университет, они, оставаясь под одной крышей, жили уже совершенно отчужденно, почти не общались, не говоря уж о том, чтобы поцеловаться или хотя бы притронуться друг к другу.
Я подумала, не стала ли для матери смерть моего отца чуть ли не облегчением. Конечно, она оплакивала его смерть. Многое в ее жизни без него изменилось и, бесспорно, она горевала о нем. Но уже через год она переехала во Флориду и нашла себе дружка. «Ей нужно как-то налаживать собственную жизнь», – ответила Сьюзен, когда я высказала свое недоумение. Но теперь мне кажется, дело в том, что их отношения давно оскудели. Не могу себе представить, чтобы мне когда-нибудь стал безразличен Патрик, но, боюсь, отношения моих родителей как раз и есть норма. А то, что было у нас с Патриком, – исключение, и оттого я все более сомневаюсь, есть ли у меня шанс когда-нибудь вновь обрести подобную любовь.
