— Может, слезешь с меня? — устало спросил он.
— Ай, — пискнула я, приподнявшись на руках.
— Что такое?
— Нога не гнется.
Страж закусил губу, зажмурился, подтянулся, выползая из-под меня, а потом, схватившись за спинку кровати, осторожно поднялся и помог мне встать.
— Мое почтение, госпожа, — когда я уселась на кровать, вытянув ногу, Максим Александрович попытался изобразить поклон, но поморщился и выпендриваться больше не стал.
— Принесла нелегкая, — недовольно проскрипел проводник. — Чего во Рве не сидится? Послужить захотелось?
— Страж в опасной ситуации должен находиться подле ключника, — Максим Александрович сел рядом, едва не придавив возмущенно запищавшего духа.
— До этого дня что-то я тебя не видел, — проворчал тот, отползая к подушкам. — Собратья о долге напомнили? Или Зарго достал?
— Выглядите вы гораздо лучше, — пылко произнесла я, перебивая проводника. — И одежду вам всё-таки выдали. А мне пришлось её требовать.
Страж вдруг как-то помрачнел, нервно поправил ворот легкой, чересчур просторной рубашки, дернул висевший на шее массивный амулет в виде спиралевидной ракушки.
— И даже обувь раздобыли, — усмехнувшись, продолжала я, оглядывая гостя. За голенища высоких, темно-серого цвета сапог были заправлены плотные брюки. Выглядел Максим Александрович в этом наряде как-то не солидно. Он всегда носил костюм двойку, и что-то я не могла припомнить, чтобы когда-либо видела его в другой одежде.
Одежда… Вечный слуга…
— Это ваш мир? — осторожно спросила я. Мужчина, улыбнувшись, посмотрел на меня, и только теперь я обратила внимание на цвет радужек. Карие. — Вы — бескрылый?
— Догадалась, госпожа ключница? — невесело спросил он. — Вижу, в курс дел тебя ввели.
Мы помолчали. Я вздрогнула и прижалась к его плечу, когда мимо пещеры пролетел серебряный гигант, издав низкий, грозный рык. Почти стемнело, и на небе чужого мира засияли звезды. Ветер стал ещё более прохладным, а стрекоз сменили мотыльки, которые слетались на сияющий мох под потолком пещеры. Дух жадно облизывался, наблюдая за порхающими насекомыми.
— Как нога? — подал голос страж.
— Не знаю, — честно ответила я. — Наступать и сгибать больно. Иногда голова кружится.
— Это пройдет.
— А как ваше самочувствие?
— Жить буду.
Мы снова помолчали.
— Вы есть хотите? — наконец, спросила я. Всё-таки страж меня спас, и хотелось как-то его отблагодарить. Да и выглядел Максим Александрович, пусть и гораздо лучше, чем в последнюю встречу, но всё же болезненно.
