Провести за границей без малого год — дело нешуточное. Сколько воды утекло в Москве-реке? А баррикады, пожары, пушки на Пресне…
Вагон качнуло, громко лязгнули буфера. Сосед Павла Карловича, задремавший после завтрака, открыл глаза. Он сладко причмокнул, затряс головой, прогоняя сон.
— Скучать изволите? — он потянулся, жмурясь от удовольствия. — А я — в объятиях Морфея. Так бесцеремонно. Фу!
Сосед по купе был полный, подвижный, самозабвенно-говорливый мужчина, присяжный поверенный по профессии, лечившийся на немецком курорте в Бадэльстере. Свою неутолимую жажду доказывать, вспоминать, спорить он обрушил на молчаливо-замкнутого Павла Карловича. К счастью, утром, за завтраком, словоохотливый сосед уступил другой своей слабости. Он извлек из саквояжа нарядную картонную коробку со множеством тесных отделений, в каждом из которых стояла плоская бутылочка. Колпачки, заменявшие пробки и легко отвинчивавшиеся, позволили без особых затруднений продегустировать тягуче-густые и ароматные напитки.
Поскольку Павел Карлович от ликера отказался, причем сделал это решительно и категорически твердо, присяжный поверенный дегустировал иностранное зелье сам. Он приговаривал, что чистый ликер не пьет, предпочитает чай с ликером, однако практика наглядно опровергала теорию: пил он ликер с чаем. Скоро дегустатор захмелел.
— Жаль, милостивый государь, — вздохнул присяжный поверенный, — что вы холодны к Бахусу. Совершенно индифферентны. Но это, смею надеяться, вас не оставит равнодушным?
Он полез опять в саквояж и, сверкая накрахмаленными манжетами, поднял над головой белобокую фаянсовую сороку с длинным хвостом.
— «Бадэльстер» в переводе на русский язык — сорочье купанье. Представьте себе, вот этой красавице в центре курорта поставлен памятник…
Адвокат поднял глаза на спутника, чтобы проверить, какое впечатление произвело на него сообщение, а тот безучастно смотрел в окно на снежную равнину, пустынную и унылую.
«Все словно вымерло, — размышлял Павел Карлович, ощущая давящий груз недобрых предчувствий. — Может быть, и меня ждут не дождутся на Брестском вокзале синие мундиры?»
— Вы хандрите, милостивый государь, — сосед коснулся колен Павла Карловича и заглянул ему в глаза. — Хандрите. Но я все-таки доскажу вам все до конца. Да, да, сороке поставлен памятник!
И он поведал старую легенду о больной сороке, которая барахталась в чудодейственном роднике, пила из него воду и исцелила все свои недуги. Пастух, наблюдавший за сорокой, рассказал людям о целебных свойствах источника. Так и возник курорт.
