Я? Захочу ли я? Он еще спрашивает! Краем глаза замечаю, как за спиной Матея Ника со Светой бесшумно стукаются кулаками, и невольно хмурюсь. Спелись, девочки! А мне вообще-то надо что-то ответить ему. Желательно не очередную глупость. Отказываться как-то невежливо, да и не хочется… А соглашаться страшно! Танец все-таки предполагает некоторую близость, вдруг меня сорвет с катушек и я повторю то, что почти всю ночь так красочно рисовало мое воображение? Нет, этого я не могу себе позволить.
— Я подумаю, — собрав остатки благоразумия, наконец-то смогла выдавить я.
— Подумай, — тепло улыбнулся Матей, напоследок слегка сжал мои пальцы и выпустил их из захвата своих рук. — А сейчас бегом на занятия!
Вот такой вот резкий переход от одной роли к другой. Только что был участливым другом, почти… очень близким почти, а сейчас опять строгий преподаватель. Что ж делать, пришлось выполнять.
— Маруся! — Матей вдруг окликнул меня, не успела я пройти и десятка шагов. Дождался, пока я повернусь, и как-то неуверенно спросил: — Я тебе позвоню ближе к вечеру?
Я смогла только улыбнуться и согласно кивнуть. Звони, конечно. Зачем спрашивать?
Надо ли говорить, что материал лекций в этот день до моего разума так и не дошел? Еще девчонки то и дело подтрунивали надо мной. Не со зла, так, прикола ради. Света уже потирала ручки, предвкушая легкую победу в споре. Ника временами ее осаживала, замечая, что лед тронулся, но до поцелуев сегодня возможно и не дойдет. Мне оставалось только закатывать глаза и тяжело вздыхать. Кстати, Ника между делом рассказала, как очутилась в лаборатории у своего друга и что там делала. Он позвал ее взглянуть на какое-то новое химическое соединение, которое случайно получил в ходе эксперимента. Образец полагалось уничтожить, но уж очень необычное у него строение оказалось. Мне стало не по себе от ее слов. Она вроде ничего не сделала, а я уже напридумывала себе всякого, разнервничалась и всех вокруг себя нервничать заставила. Зря.
На большой перемене заработала «Почта любви». Активисты из студсовета, напялив на спину ангельские крылышки, изображали амурчиков и разносили по адресатам пестрые валентинки, которые к этому часу все желающие имели возможность накидать в специальные ящички в холле. Лично я ничего никуда не кидала. Валентинку Светке да Нике как подружкам я и так отдала. А вот Матею… Почему-то мне казалось, что он это всерьез не воспримет. Да и меня несколько коробило то, что отправив открыточку, я фактически признаюсь в своей заинтересованности. Первой. А первым, в моем понимании должен признаваться мужчина. Кому должен и зачем, я не знала, но этот постулат был настолько твердо вбит в мою голову с детства, что я даже никогда не позволяла себе сомневаться в его верности. «Вообще-то он чуточку уже признался, разве нет?» — подзуживал внутренний голос. Но я старательно глушила подобные мысли. Ведь то, что он изъявил желание танцевать со мной весь вечер, еще ничего не значит, может он просто из вежливости так сказал. Об этом я как раз и размышляла, когда меня вдруг шлепнули по плечу.
