— Кони в пальто.
— Не дури больше, ладно?
Бесцветная улыбка коснулась бледных губ. Чуть прищурившись, Марина пристально
посмотрела Мажарину в глаза.
— То есть ты сейчас прям думаешь, да? Дурить тебе дальше или нет, — уже ничему не
удивляясь спросил он, а она в ответ только поджала губы. —
А если ремня?
— Сильно?
— Очень.
— Тогда не буду дурить.
— Что с тобой происходит?
— Я в тебя влюбилась, Мажарин. Как идиотка. А ты в меня влюбился? — сказано это было
без всякой интонации и улыбок.
— А я нет. Я просто так по району с гвоздодёром бегаю. Задницу твою из неприятностей
просто так вытаскиваю. И от одной мысли, что с тобой
что-то случится, у меня сердце тоже просто так останавливается. Что дальше делать будем?
Марина слабо пожала плечами:
— Не знаю.
— Оставайся у меня. Дальше разберемся, что делать.
Она кивнула, но головы так и не подняла. Серёжа положил руки ей на плечи, легонько сжал
их, а потом притянул к себе. Обнял вместо слов,
которые сейчас не находились. Чтобы говорить, нужно знать, что говорить, а его разум
сгорал от непонимания. Они же не подростки какие-то, им
не по пятнадцать лет, чтобы дурить без повода от выброса гормонов.
Марина вся вздрогнула в его руках. Раз-второй. И начала плакать. Еще ниже опустила
голову, сжавшись и уткнувшись ему в грудь. Ничего не
говорила, только плакала, и Мажарин чувствовал, что в этих безвольных
рыданиях выплескивается всё невысказанное. Но она вдруг резко
оторвалась от него и, соскочив с кровати, убежала в ванную. Сергей успел заметить на руке,
которую она прижимала к носу, кровь и пошел следом.
— Не надо, я сама, только не лезь ко мне, — запротестовала Марина, склонившись над
раковиной и смывая кровь с лица. Еще не хватало, чтобы
Мажарин это наблюдал, она и так, мягко говоря, не в форме.
— Голову выше. — Он практически насильно распрямил Маринку и задрал ей вверх
подбородок. — Стой так. — Убрал от лица волосы, откинув их
за спину. Поднял вверх правую руку. — Всё. Стой. Руку не опускай.
— Я так кровью захлебнусь.
— Не захлебнешься. Сейчас быстро всё пройдет. Руку не опускай, — снова предупредил. —
Я лед принесу.
Он принес завернутый в полотенце лед, Маринка приложила его к носу и скривилась, увидев
свою кровь на светлой футболке Мажарина:
— Блин… Серёжа я тебя замарала…
— Ничего страшного, — бросил он и снял испачканную футболку.
— Она не отстирается…
— Ну и хрен с ней. Иди на диван сядь, я чай принесу. Или кофе?
— Нет, лучше чай.
Усевшись на диван в гостиной, Марина откинула голову. Совсем тошно стало внутри от
