Марина задержала дыхание, парализованная первыми ощущениями. Это не секс, это
мученье какое-то. Всё медленно, размеренно, едва-едва.
Неудобно-осторожно. В окружающей ночной прохладе. В одежде, которую хотелось друг с
друга содрать. С дыханием сквозь сжатые зубы. С
внутренним жаром, разрывающим кожу.
Серёженька, милый, еще немножко, пожалуйста…
Он поцеловал ее, раскрывая влажные губы и погружаясь языком в рот.
Приподнял на себе и снова вжал в пах. Она судорожно выдохнула, вздрогнула
всем телом, и вся сжалась вокруг него. Так плотно и сильно, что у Мажарина закружилась
голова и едва хватило сил дождаться ее, не
кончить. Не выплеснуться раньше. И только потом, позже с задушенным рыком…
Они отдышались. Мариша горячо лизнула его шею, проходясь языком по набухшим венам.
— Пульса нет… Мажарин мертв от счастья… всё прекрасно… — хрипло прошептала она.
— Я сейчас вернусь… и укокошу тебя, Стэльмах… за то, что ты со мной делаешь… —
тяжело выговорил он. — Обещаю. Курить ты бросаешь.
Так продолжалось несколько дней: на телефонные звонки Марина не отвечала, но приезжала
к Мажарину вечером. Сегодня он ей не звонил.
Что толку звонить в пустоту? Надоело, и не оставляло ощущение, словно он шлюха какая-то,
и его используют. Будто он мальчик по вызову, хотя
это она приходила к нему и уходила. Она эти встречи инициировала, никак не впуская его в
свою жизнь. Чем она занималась? Как жила?
В Стэльмах было всё, что должно его раздражать: пристрастие к сигаретам и алкоголю,
развязное поведение, импульсивность. Но его это не
отторгало, а почему-то затягивало с каждым днем всё глубже. Уже затянуло. Потому что
смотрел на часы и ждал. Бесился и ждал ее. И ничего не
мог с собой поделать.
Наконец, около двух ночи в дверь позвонили. Мажарин, оторвавшись от ноутбука, хлебнул
кофе и поднялся с кресла, чтобы впустить свою гостью.
Похрен, конечно, что он в это время никогда не спит, главное, что Марина позволяла себе
заявляться в такой час. Будто это нормально.
Он открыл дверь, и Стэльмах прошла в квартиру. Глянула на него и остановилась в
прихожей. Прислонилась спиной к стене. Может, что-то поняла
по его взгляду. Что-то почувствовала. Но смотрела на Сергея без выражения — тоже чего-то
ждала. Маринка умела так смотреть. Становилась
похожей на куклу, словно застывшей в одном мгновении.
— Может, не будем в спальню проходить? Я тебя тут отымею, и всё. Ты же за этим
приходишь. Даже не ночуешь у меня. Трахаешься и уезжаешь.
— А в чем проблема? Я думала, мальчикам так нравится. Без головняка и мозговыноса. Я
