Вот если бы высвободить одну руку и достать до кнопки…
То, что он увидел, отвлекло его от дальнейших мыслей о спасении и мгновенно вытеснило их из его головы — над краем ямки, в которой он лежал, внезапно показалась пиявкообразная тварь с синей кровью. Маленькие красные глазки твари тут же уставились на него; пульсируя всем медузообразным туловищем, тварь поползла вниз по откосу — прямо ему в лицо.
Застыв от ужаса, де Мариньи смог только подумать: «Мое лицо! Глаза!» Пульсирующая пиявка уже скалила зубы в нескольких дюймах от него, еще около дюжины ужасных тварей почти одновременно возникли над краем ямы, а он все не мог отвести взгляд. Словно загипнотизированный этой немыслимой ситуацией, злым роком, нависшим над ним, де Мариньи не мог пошевелиться и ждал, когда произойдет неизбежное…
Земля позади него содрогнулась, и нога в кожаном ботинке наступила на страшную тварь как раз в тот момент, когда она уже нацелилась в его лицо. Тварь впечаталась в сухую землю, и синяя жидкость обрызгала де Мариньи.
В следующий миг дважды блеснуло лезвие чего-то вроде копья, и ремни, стягивавшие шею де Мариньи, были перерезаны. Он почувствовал холодное прикосновение металла в районе кистей, и его руки стали свободны, затем ноги. В следующую секунду началось и вовсе удивительное зрелище — перед глазами де Мариньи возникла рычащая и ворчащая куча белого меха — медведь почти одиннадцати фунтов ростом неуклюже, но быстро топтал отступавших к пруду пиявкообразных тварей, и земля дрожала под его весом.
Прежде чем изумленный землянин смог собрать мысли и обдумать все эти чудеса, его аккуратно поставили на ноги. Останься он так стоять, окровавленный и слабый, он непременно упал бы, но твердые руки надежно держали его, а острый проницательный взгляд смотрел на него, сперва вопросительно, затем приветливо.
Он, в свою очередь, взглянул на того, кто его поднял, поперхнулся, затряс головой, не веря своим глазам, и в конце концов с трудом пробормотал:
— Хэнк? Хэнк Силберхатт? Я не…
— Я тоже, Анри, — перебил его техасец, — но как бы там ни было, я рад тебя видеть.
— Взаимно, Хэнк, — от всего сердца согласился де Мариньи, — так рад, что и слов нет!
Он посмотрел на мускулистых спутников Силберхатта — двух бронзовокожих индейцев и оливкового эскимоса и на чудовищного медведя, что топал и ревел уже на берегу пруда:
— Но где мы находимся, в каких таких пересечениях пространства и времени?
Понимая, что прибывший в Борею испытал страшное потрясение, Силберхатт осторожно отпустил его и удовлетворенно кивнул, когда де Мариньи, пошатнувшись, смог все же устоять на ногах.
