* * *
Изюмка крошил хлеб в куланью кормушку, когда услышал в конце коридора знакомый раскатистый голос: „Иваныч! Здрав буди! Примешь меня с семейством? Ты у нас теперь известный юннатский попечитель!“ – Натренированным к секторским шумам ухом уловил Изюмка и тихий ответ Серого: „Проходите, Андрей Викторович, конечно… Об чем речь… Пусть ребятишки в рабочей комнате разденутся. А то пальтишки-то жалко!“ – „Верно! – снова зарокотало в коридоре. – А ну, отпрыски, р-раздевайсь! Вот, Сергей Иваныч покажет, где… Понимаешь, Иваныч, пристали, мерзавцы – вот хотим на тапире покататься и все тут. Я уж им объяснял – зверь не игрушка. Ни черта не понимают. А потом посмотрел – твой-то как лихо ездит, ну, думаю, черт с ними, хоть отстанут. Верно я говорю?“ – Серый ничего не ответил, видимо, просто кивнул головой.
Изюмка доломал последнюю буханку и боком выскользнул в коридор. Увидел тоненькую высокую девочку и маленького мальчика в пушистом верблюжьем свитере. Они стояли к нему спиной, у мальчика над воротником свитера торчали стриженные ежиком волосы и темно-розовые оттопыренные уши.
– „Иваныч, разъясни потомкам обстановку! Да построже с ними, построже!“ – добродушно сказал Андрей Викторович и, отойдя, прислонился к стене. – „Вот это… значит, того… тапир, – растерянно сказал Серый и ткнул пальцем в клетку. – Звать Васькой и Муськой… К Ваське лучше не лезть, особливо когда того… голодный. Кусаться не кусается, а припечатать того… может…“ – „Слыхали, потомки?!“ – взревел Андрей Викторович, – „А мы не боимся!“ – пропищал мальчик и присел, почувствовав сзади движение отца. Андрей Викторович подхватил сына подмышки, подбросил высоко вверх: „Ах ты храбрец какой!“ – Мальчик счастливо засмеялся, а девочка, большеглазая, тонкошеяя, подошла к отцу и потерлась лицом о рукав его ватника. Он отпустил мальчика и, не глядя, обнял ее за узкие плечи.
Изюмка, надеясь проскользнуть незамеченным, пробирался вдоль стены коридора.
– А, юннат, вот ты где! – обрадовался Андрей Викторович. – А я уж думал: где ты, Иваныч, своего-то юнната прячешь? Вот сейчас он вам все и покажет!.. Ты иди сюда, я тебя со своими потомками познакомлю…
Зажмурив глаза, Изюмка наощупь метнулся мимо и скрылся в рабочей комнате. Дети проводили его удивленными взглядами, а Андрей Викторович сокрушенно покачал головой: «Диковат он у тебя, Иваныч, диковат!» – «Такая уж жизнь у парнишки, чего сделаешь!» – виновато улыбнулся Серый.
Убедившись, что его не преследуют, Изюмка перевел дух и огляделся. На столе, за которым они с Серым пили чай, лежали пальто. Изюмка медленно подошел и потрогал голубой пушистый воротник. – «Песец, наверное,» – подумал он и вспомнил Варьку и лису, которую он принес ей на воротник. Потом уже решительнее взял со стола пальто мальчика и осмотрел его. Оно было темно-коричневое, отделанное черным курчавым мехом. Изюмка забыл как он называется, но помнил, что берут его от совсем маленьких барашков. Он положил пальто на место, еще раз потрогал пушистый песцовый воротник. Внутри, среди меха, было тепло пальцам. Представил, как этот воротник окутывает тоненькую шею девочки, дочери Андрея Викторовича. Потом попробовал представить себе Варьку, всю окутанную серебристо-голубоватым облаком. Поморщился, лицо его некрасиво перекосилось. Шагнул к шкафчику, который Серый выделил ему для его вещей, достал темную бутылочку, вытащил пробку. Секунду помедлил и, не глядя, вытряхнул все содержимое на лежащие на столе пальто. Потом схватил свою куртку и выскочил наружу.
