Между тем в материалах 1942 г. не удалось обнаружить практик, которые можно было бы истолковать как попытки привить проверяемым чувство вины. Политработники придерживались обвинительного уклона только когда в лагере оставалось небольшое количество контингента, который, по мнению особых отделов, «в основном подлежит аресту за исключением единиц». В таких случаях политработа действительно включала разговоры о воинской присяге и имела целью «добиться чистосердечного и искреннего признания в своих проступках у следователя. Нечестность, неискренность — тягчайшее преступление перед родиной»[663].
В остальное время, напротив, «бывших военнослужащих» пытались всячески ободрить, подчеркивая конечность проверки. Так, в лагере № 150 устраивались торжественные митинги при отправке проверенных военнослужащих на фронт[664]. В связи с этим можно рассматривать и поднятый практически сразу после создания спецлагерей вопрос о партийности проверяемых. Его решение должно было подчеркнуть временность их неопределенного статуса. Однако на инициативу создания партийной организации из «спецконтингента» начальник УПВИ тогда отреагировал раздраженно: «Такую организацию запретить»[665].
Главной целью политорганов в спецлагерях было не создать у проверяемых чувство вины за нахождение в плену, а работать на «повышение дисциплины, организованности и преданности партии и родине»[666] среди «бывших военнопленных» и «своевременно направлять в ряды Красной Армии проверенное, физически окрепшее, дисциплинированное и политически устойчивое полонение»[667]. Таким образом, итоговый доклад начальника УПВИ дает общую картину за все время нахождения спецлагерей в составе УПВИ, перенося на 1942 г. нормы политработы, начавшие применяться с 1943 г.
В 1943 г., с началом массового использования проверяемых в качестве рабочей силы на промышленных объектах можно выделить новый этап в идеологической работе. Была поставлена ясная цель, которой не было у лагерного руководства в 1942 г. — обеспечить выпуск продукции. Количество выведенного на работу контингента и производительность труда стали главными показателями успешной работы. Теперь от попавших в ПФЛ требовалось не просто смириться с проверкой в лагере, но и работать по 11 часов в сутки.
Нехватка рабочей силы в стране привела к содержанию в спецлагерях давно проверенных людей. Теперь лагерная пропаганда имела цель уже не отправить в действующую армию акклиматизированных в официальном дискурсе военнослужащих, а объяснить застрявшим в лагере проверяемым отличие их труда от наказания, а их самих — от заключенных.
